Утром по хутору прошел слух: на Вербовку налетели партизаны. Убито пять немцев, еле спасся староста. Говорили даже, что староста уже висел в петле.
Ребята, слушая эти новости, перемигивались между собой. Тимошка порывался раза два что-то сказать, но выразительные взгляды брата осаживали его. Семка же очень убедительно удивлялся.
Однажды, через несколько дней после этой ночи, ребята увидели на улице старосту. Под правым глазом и на лбу у него были синяки.
— Вот это фона-а-ри-ки, — тихо протянул Тимошка, когда они прошли мимо старосты.
Староста одним глазом пристально посмотрел вслед ребятишкам. Потом, опустив голову, зашагал по улице и скрылся в немецкой комендатуре.
Через несколько дней Аксен снова собрал ребят у моста, на своем командном пункте.
Пришло больше десятка подростков. Аксен выставил дозор, во главе которого послал Семку Манжина, потом спросил у ребят:
— Прошлый раз я велел принести пионерские галстуки. Принесли?
— Принесли, Ксеша!
— Надо их спрятать. Если немцы дома найдут, не сдобровать. Ясно?
Ребята один за другим бережно вытаскивали галстуки из-за пазухи, из карманов и передавали их Аксену.
— Все? — спросил Аксен.
— Все, — ответил Максимка.
Аксен свернул галстуки и спрятал их под рубашку.
— Я думаю вот что, — сказал он. — Нужно нам в леса подаваться, соберем отряд из пацанов: наши пойдут, аверинских подговорим, ляпичевских. Гляди, сколько!
— Пацанов в хуторах много, — подтвердил Федя Силкин.
— Потом встретим партизан, — развивал Аксен свои планы.
Ребята смотрели на него недоверчиво: о каких это он говорит партизанах?
Но Аксен верил, что где-то в донских лесах партизаны должны быть.
И они были. И штаб их находился недалеко от Вербовки, километрах в тридцати. Отрядом командовал председатель соседнего райисполкома Воскобойников, с которым Аксен однажды даже фотографировался. Было это в сороковом году, в пионерском лагере на Дону у станицы Нижнечирской. Воскобойников был участником гражданской войны, и ребята пригласили его в гости на свой сбор.
Перед наступлением немецкой армии на Сталинград Воскобойников созвал надежных своих товарищей и увел в лес. Отряд действовал на донских переправах, взрывал немецкие склады. Но ничего этого Аксен не знал. И все же ему верилось, что партизаны существуют и он их найдет. Поэтому он и настаивал:
— Надо уходить в лес. Все равно найдем партизан.
— А если не найдем? — спросил Максимка. — Что мы будем там есть, в этом лесу?
Это, действительно, была задача.
— Есть? — Аксен растерялся. Он не думал об этом.
— Ну да. Что мы будем есть? — повторил Максимка.
Ребята молча смотрели на командира. Ждали его ответа. Но тут вдруг поднялся Тимошка.
— Я знаю.
— Ну скажи, — потребовал Максимка.
— Нет, не скажу, — Тимошка поджал губы. — Тайна. И не приставайте. Никому не скажу.
ТИМОШКИНА ТАЙНА
Тимошка упорно хранил свою тайну. Он даже Аксену ничего не говорил, только озорно улыбался и молчал. Вечером, когда солнце скрылось за Доном, спросил:
— Пойдешь со мной?
— Опять за куропатками? — усмехнулся Аксен.
— За куропатками, — задумчиво ответил Тимошка.
— Ну что ж, пойдем, — согласился Аксен и подмигнул брату. — Может, и поймаем.
Темнело. Аксен и Тимошка шли по улице. У комендатуры уже выстраивался патруль: скоро комендантский час, после которого хождение по хутору запрещалось. Тимошка сказал:
— Амбары у нас на краю стоят, знаешь?
— Знаю.
— Я подглядел, — Тимошка понизил голос до шепота, — немцы в амбарах продукты прячут.
— Ну и что? — спросил Аксен.
— Продукты, говорю, прячут… Колбасу там, пряники, масло.
— Понимаю, — нетерпеливо перебил Аксен, — Но к чему ты говоришь? При чем тут немецкая колбаса?
— При чем? Тоже командир. — Тимошка сморщил нос. — Начальник гарнизо-о-на… Насчет чего ты говорил сегодня?
— Насчет отряда, — ничего не понимая, ответил Аксен.
— А Максимка о чем спрашивал?
— А-а-а!.. — хлопнул себя по лбу Аксен. — Догадался! А ты молодец… Завтра ребятам доложу, будешь моим помощником.
— Не надо, — решительно сказал Тимошка.
— Почему?
— Не надо, Ксеша. Сделай помощником Максимку… Я брат тебе…
Этими словами все было сказано, и Аксен это понял. Тимошка сказал: