Иду в маленькую тесную подсобку, которую мы используем как нашу отдельную тайную кухню. Приносим сюда и обеденные контейнеры с домашней едой, и свои термосы с кофе или чаем, и всякие сладости. Просто чтобы не бегать лишний раз в переполненную служебную столовку на первом этаже.
Сквозняк сильней приоткрывает створку незапертого окна возле подсобки, и я слышу всплеск далекого уличного шума. А сквозь него - два голоса.
Какая-то женщина громко возмущается отсутствием свободного парковочного места на нашей служебной стоянке. Кажется, это молодая симпатичная инспекторша из налоговой, которая посещала нас ещё вчера.
А успокаивает ее, судя по низкому и очень приятному голосу... наш босс.
- Елена, ради такой прекрасной женщины, как вы, я готов собственными руками перенести свою машину на простую дорожную обочину. И оставить ее там навеки. Видите ли, во всем виноват наш особый вид парковки. Параллельный.
- Параллельный? Это как?
- Ну это когда паркуются как удобно и на остальных параллельно.
- Василий, вот вы всё шутите, а я... - продолжает возмущаться инспекторша, но Бояров ее перебивает с торжественной гримасой:
- А вы сегодня - эталон женственности. Елена Прекрасная.
- Хм... - хмыкает инспекторша, но ее голос заметно смягчается. - Ладно, я вам тут документы подвезла, на подпись. Случайно мимо проезжала. Подумала, почему бы время вам не сэкономить на визите в инспекцию.
- Вы не только Елена Прекрасная, но ещё и добрейший человек, - кивает босс с понимающе-мужской усмешкой. - Хотите анекдот к случаю..?
Продолжая подшучивать таким образом, он небрежно приобнимает ее за талию и увлекает в сторону входа в здание. А кое-как припаркованная инспекторская машина остаётся криво стоять одним колесом на бордюре.
Я фыркаю и захлопываю окно.
Какой же наш Бояров... скользкий тип! Ко всем женщинам подход находит. Уже и инспекторша из налоговой сама к нему бегает, бумажки на подпись носит.
Мой бывший был из того же сорта мужчин. Безответственный бабник с отлично подвешенным языком, не пропускающий ни одной мало-мальски привлекательной юбки. И абсолютно неприспособленный к серьезным отношениям.
Так что... пожалуй, в нашей конторе есть один человек, который не питает к боссу ни капли от всеобщего обожания.
И этот человек - я.
Осторожно возвращаюсь с полной чашкой чая к Римме Егоровне. Словоохотливая секретарша Ниночка уже закругляется со свежими горячими сплетнями, я слышу ее последнюю горестную фразу:
- ...а эту дылду из налоговой он охмурил всего за пять минут! Круто, да? Она глазела на него так, что чуть слюнями восторга свою блузку не закапала. И его имя через каждые две фразы с придыханием выговаривала. Василий Андреич то, Василий Андреич сё... тьфу! Смотреть противно!
Озвучив этот ханжеский вердикт, Ниночка гордо разворачивается и выходит из кабинета бухгалтерии. А я снова устраиваюсь за своим столом подбивать суммы исходящего месяца и с иронией думаю: поменять в ниночкиной фразе слово «дылда» на «секретарша», так реальный смысл останется тот же.
Потому что она точно так же и сама облизывается на Боярова.
Вечером после работы я возвращаюсь домой одна по тихой предосенней аллее. Мысли в голове крутятся в спокойно-бытовом ритме: проверить уроки у младшего брата-школьника Ваньки, померить давление перед сном у старенькой бабушки, приготовить ужин...
И самое главное.
Обнять и поцеловать свою нежную двухлетнюю крошку Алису. Мое маленькое сокровище и крикливого ангелочка, лишённого полноценной семьи ещё до рождения.
Потому что я - обыкновенная молодая мать-одиночка.
Глава 2. Папа из фантазии
Брат Ванька встречает меня в прихожей жалобной гримасой.
- Алёнк, будь другом, помоги по литературе, а? Училка наша совсем сбрендила, решила помучить нас экспериментальной программой старших классов и сказала прочитать первый том «Войны и мира» за три недели. Такую книжищу!.. А последняя неделя-то на исходе! Теперь ей вынь да положь ей за пару дней характеристику про того типа... без ушей... блин, забыл, как его зовут!
- Пьера Безухова? - бездумно подсказываю я, снимая обувь.
- Ага, - уныло вздыхает Ванька. - И ещё про Наташку эту с подоконником романтическим.
- Ладно, помогу... Я этот талмуд два раза читала, кое что ещё помню.
- Ура!
Он с громким ликованием подпрыгивает, а я небрежно заканчиваю:
- ...если мытьё всей посуды сегодня возьмёшь на себя.
- Ух, и вредная ты, Алёнка! - недовольно куксится брат. - Умеешь испортить человеку радость.