Риша Вольная
Босс для разведёнки
Пролог.
Сейчас я видел её насквозь.
Мы знакомы меньше недели, но я и за меньший срок щёлкал как орешки истинные личности своего окружения, а тут пришлось слегка повозиться. Это всё привычка этой особы отводить от меня взгляд, будто неприятно или тяжело смотреть мне в лицо.
Ева — главный менеджер по продажам некогда модного кафетерия с большой кухней и широким спектром услуг — моего нового бизнес-приобретения. Уверен, в юности была заводилой всего и вся, красивая, смешная, с высоким хвостом длинных волнистых волос на макушке и очками на маленьком носике. А сейчас зажала себя в тесную коробку социальных отношений и не всегда умело врёт. Хотя чаще неумело.
Но вернёмся к нашим баранам пятничного совещания среди руководителей и их замов.
— Поздравляю! Вас ждут перемены, а именно увольнение.
По залу тут же прокололся шёпот, в котором явно лишь одни проклятия в мой адрес. Ну пусть … моя душа давно обещана дьяволу. Между персоналом начались переглядывания в поисках самого смелого и активного или просто дурного, кто выступит в защиту рабочего коллектива.
Я же преимущественно следил за реакцией только одного человека. Взмах длинных ресниц и острый голубой взгляд оставил шрам на моём лице. В какой-то момент мне показалось, что Ева сейчас поднимется и пошлёт меня нахуй. Она же отвернулась, принимаясь снова изучать свои руки, сложенные в замок поверх папки с документами.
Но я знаю, как заставить эти глаза смотреть только на меня. Неважно как — с презрением, ненавистью или холодным безразличием.
— Всех после прошу проследовать в отдел кадров для ознакомления с договорами о расторжении, — народ зашевелился, и тогда я бросил «кость». - А вы, Ева Леонидовна, не спешите меня покидать.
Девушка едва успела стул отодвинуть, когда мои слова пригвоздили её обратно. И не только её, остальные семь человек тоже замерли в ожидании продолжения. Придётся всех порадовать.
— Для тех немногих, кто возможно всё-таки останется со мной сотрудничать, но только уже в другой должности, хочу представить моего личного помощника — Тенева Ева Леонидовна.
Народ изумился, и парочка впечатлительных дам даже охнули. Но главное, я получил желаемое.
Теперь голубые глаза смотрели на меня, полные искреннего изумления и непонимания.
Ну здравствуй, моя врушка!
Глава 1
"И в этой пытке, и в этой пытке,
И в этой пытке многократной
Рождается клинок булатный! "
(из к/ф "Собака на сене")
Четыре года назад
Бывает наступает день, когда твоя, казалось, счастливая жизнь разлетается на такие мелкие осколки, что в них не разглядеть изображения, не понять содержимого.
Такое случилось и со мной — оптимисткой по жизни и вечным сгустком энергии.
Моей дочке через два дня исполняется полгодика, а я сижу на диване в собственной квартире с видом крайне слабоумной женщины.
Мой любимый муж вышагивает перед мной, и так как ребёнок спит, то громким шёпотом «снимает с моих дурных глаз розовые очки».
— Ева, ну ты пойми!!! Я честно старался сохранить наш брак, но это просто ломает меня изнутри. Я задыхаюсь! Олеся прекрасная девушка, мы любим друг друга, хотя оба старались не дать нашим чувствам развиться.
Задохнувшись от эмоций, он прерывается, а я решаюсь уточнить информацию.
— Олеся — это та самая твоя студентка с папой-предпринимателем и личным БМВ седьмой серии?
— Да… но, Ева, прекрати! Сейчас ты всё пытаешься передёрнуть. Её социальный статус или финансовое положение её отца не играют никакой роли. Просто так случилось!
— Ну да, Саш! Это просто совпадение…
Мой последний комментарий вызвал новую волну «шипящих» оправданий, где общий смысл сводился к моей холодности и их «неземной и случайной любви».
Мой теперь почти бывший муж преподаватель философии, поэтому говорить может долго, но непременно с глубоким смыслом. Всегда уравновешенный и педантичный, Саша был второй чашей весов, моим личным противовесом в быстротечности нашей жизни.
Слушать эти доводы ещё раз сил не было, поэтому я, согнувшись пополам, воткнулась лбом в колени и заодно прикрыла уши ладонями.
Внутри меня с невероятной скоростью росла пустота, огромная космическая дыра, что с каждой секундой поглощала мои внутренности. Последним на пути её разрушений остался мой свихнувшийся мозг, но я и тут не препятствовала. Казалось, дай мне вёсла, и я ускорю это процесс, яростно подгребая к обрыву.