— Значит, не фанатка. Интересно…
По какой-то непонятной причине мне захотелось оправдаться из-за этого, и я пробормотала:
— Уверена, что у него до сих пор полно настоящих фанаток. Просто… понимаете… дело во мне. И даже такой потрясающий певец, как он, не мог бы разбудить во мне настолько сильные чувства, чтобы фанатеть или даже влюбиться. Знаете, как меня иногда парни обзывают, когда я их посылаю? Фригидной снедурочкой… Господи, зачем я вам всё это говорю, — спохватилась сконфуженно и попросила: — Забудьте! Просто забудьте. Я этого не говорила.
Но незнакомец не обратил на мою просьбу никакого внимания.
— Снедурочкой? Хм. Может, Снегурочкой?
— Нет, — несчастно ответила я. — Именно снедурочкой. Можно мне уже уйти? Пожалуйста.
— Нельзя, — неожиданно хмыкнул он, разглядывая меня всё более заинтересованно, а затем с той же поразительной властностью потребовал: — А знаешь, приходи ко мне завтра в шесть на свидание в рок-клуб «СуРок». Я там работаю.
Удивившись совпадению, я хотела воскликнуть: «Я тоже, а вы кем работаете?», но вовремя прикусила язык. Потому что он наверняка бы поинтересовался моей должностью, а упоминать малоприятное звание уборщицы при нём совсем не хотелось. Да и нужно ли мне это странное свидание?
— В рок-клуб меня не пропустят, — придумала на ходу вялую отмазку. — Там вход по пропускам.
— Ерунда, пропустят, — отмахнулся он и сунул мне в руки какой-то значок с пометкой VIP и логотипом цветка, у которого все лепестки искусно серебрились белым напылением, словно от инея. — Предъяви на входе, и тебя сразу пропустят. Жди меня в ресторане на втором этаже за барной стойкой, я сам подойду. Ну так как, рискнешь прийти… Снегурочка?
Его сказочно волнующий голос приобрел провокационную насмешливость, и я неожиданно подумала: а почему бы и…
— Да, — вызывающе вскинула подбородок. — Но это ничего не значит. Мне просто интересно.
— Мне тоже, — согласился он, сверкнув в темноте белозубой улыбкой. — Ну, до встречи тогда.
И он растворился в темных морозных сумерках с лёгким скрипом снега под подошвами своих ботинок.
А на следующий день в рок-клубе «СуРок» так и не подошел. Как будто его и не было. Я очень долго сидела за барной стойкой, тоскливо разглядывая мятный безалкогольный коктейль-мохито в бокале. На исходе третьего часа поняла: он не придет.
И вот теперь уже который день меня терзает непонятная тоска. Как будто я маленькая девочка, которой Дед Мороз пообещал классный подарок на Новый Год и обманул.
— Вероника, ну чего ты в облаках витаешь? — возвращает меня из воспоминаний в реальность раздраженный голос Аллы Захаровны, моей непосредственной начальницы в клубе и завхоза по должности. — Вот, держи, это твои пригласительные на наш корпоратив. На банкетный ВИП-зал даже начальство в этом году расщедрилось. А чего ты… одна пришла, что ли? Хоть бы подругу пригласила.
— Одна, — неохотно отвечаю. — А подруга всё равно во «Дворце» будет. Она и без меня приглашена.
— Ладно, мне тут надо ещё одну нашу девочку встретить, а ты сама там разберёшься, не маленькая, — Алла Захаровна пожимает пышными плечами и вручает мне пригласительные. — И нашего сантехника тоже придется поймать. И электрика. А то эти болваны без меня в трёх соснах заблудятся.
Я безразлично сгребаю красивые прямоугольники, похожие на открытки, и направляюсь по дорожке городского парка к пафосному ресторанному комплексу «Дворец», которое издали напоминает сказочную островерхую башенку с тёмно-бирюзовыми прозрачными, как в аквариуме, стенами. Своими праздниками, на которых кипит и бурлит светская жизнь так называемых «сливок общества» и проводятся корпоративы бизнес-компаний различного масштаба, он не раз уже будоражил новостные колонки местных СМИ…
Но мне всё равно.
Я смотрю на развилку дороги, где несколько дней назад встретила в зимних сумерках незнакомца с гипнотическим голосом, и на сердце вновь становится тоскливо. Мне так редко по-настоящему нравился кто-то из мужчин, что потеря призрачного шанса на гипотетические чувства ударила по самооценке особенно болезненно.
Ну почему он не пришел? Из-за чего передумал? Зачем вообще приглашал тогда на свидание?
Вздыхаю — что ж, значит, не судьба! — и иду ко «Дворцу».
У парадного входа в комплекс стоит ажурное нечто, похожее на огромный абстрактный снежок. Игрушку вынесли, что ли? Подхожу поближе и понимаю, что это не манекен или надутый снеговик, а девушка. Ее пышный наряд из кружев и сетки развевается на ветру и создает образ снежного колобка. Покрасневшие щеки, вымученная улыбка и грустный вид делают ее похожей на сиротку из «Двенадцати месяцев». Кто же та злая мачеха, что отправила ее на холод? [***]