— Елизавета Викторовна, — спокойно обратился ко мне Вова, — спускайтесь вниз. Геннадий и Юрий ждут вас.
— Но… — стало как-то боязно за друга. Он, конечно, спортивного телосложения, но черт знает этого Ерыгина. При мне он спортом особо не занимался. Тело у него и от природы было очень даже.
— Лиза, — с нажимом произнес мое имя Владимир, и я покорно пошла по коридору в сторону лифтов.
Признаюсь, хотела остаться. Беспокоилась за напарника. Павел не из тех, кто просто так отступает. Вон, сколько мне уже нервы трепал. Не боялся отпора. Расслабился и пропустил удар. Да какой! Вова разбил ему губу. Успела заметить, как у него по подбородку побежала струйка крови. Ох… лишь бы Вове за это не досталось. Камер там может и нет, но если Павел нажалуется…
На первом этаже возле ресепшена меня на самом деле ждали двое мужчин. Юра, тот самый с пальцами-колбасками и Геннадий Никитич, мужчина пятидесяти лет, подтянутый и всегда следящий за собой.
— Елизавета Викторовна, — когда я подошла к мужчинам, обратился ко мне Юрий, — Владимир сказал, что вы плохо себя сегодня чувствуете. Попросил проводить. Пойдемте? Кн и г о ед . нет
Заметив стоящую неподалеку Викторию, отказываться от конвоя не стала. Желания чесать языками с этой девицей не было. Одновременно с тем, чтобы уйти, меня мучило совсем противоположное желание — остаться и дождаться Вову. С трудом заставила себя шевелить ногами в сторону выхода из фирмы-конкурента. Все, больше я сюда ни ногой. Если Колобок будет настаивать, пусть увольняет. Мне мои нервы дороже. Да и из-за такой нервотрепки я могла навредить ребенку.
Оказавшись снова в своем кабинете, заходила туда-сюда по мягкому бежевому ковру. Юрий с Геннадием не стали доводить меня до самых дверей, разошлись по своим отделам. Я поблагодарила коллег за участие и тоже пошла к себе. И вот теперь мерила свои владения шагами в ожидании Владимира. Позвонить ему или не стоит? По-хорошему, еще много работы, а я трачу время на нервотрепку. Но оставаться в стороне не могла. В голове крутились вопросы, ответы на которые я не знала. Пока шла до кабинета, встретила еще двоих мужчин, что вместе со мной отмечали женский день. У Максима Леонидовича на левой руке золотой перстень, у моего незнакомца украшений не было. Макс мог его, конечно, снять. Только вместе с двумя фалангами, так как колечко было ему уже маловато. Что же касается второго… у того на тыльной стороне ладони был глубокий шрам. Из-за этого он точно не мог быть моим любовником. Я бы такую деталь запомнила. Нет, у моего полусна-полуяви были другие руки. Без каких-либо видимых изъянов, колец, татуировок…
Владимир
— Не знал, что вы падки на пользованный, неполноценный товар, Владимир Егорович, — протянула эта мразь, и я тут же дал ему в морду. Терпеть не могу, когда при мне оскорбляют женщин. Тем более моих. — Ай…
Он зашипел, подобно гадюке и снова отскочил от меня подальше. Заозирался. Ну, да, камеры-то так и не появились. Сам себя загнал в эту ловушку.
— Не бойтесь, я больше вас не трону, — проговорил, наблюдая, как у него из носа течет кровь. — Если, конечно, вы пообещаете не лезть к Елизавете Викторовне. Знаете ли, у нас через девять месяцев родится ребенок, поэтому я бы не хотел, чтобы моя будущая супруга пострадала от вашей природной тупости.
Я с нескрываемым превосходством наблюдал, как вытягивается от изумления лицо моего собеседника. В тот момент как-то не думалось, что Елизавета, когда узнает о моем самоуправстве, открутит мне голову. Да и поженимся мы вряд ли… Просто для меня пока странно видеть себя в роли мужа. Хотя, я изо дня в день и выполняю некоторые обязательства оного. Но ребенка обязательно на себя запишу. У него должен быть отец. А если я снова размечтался и…
— Этого не может быть, — процедил, наконец, Павел, вырывая меня из собственных мыслей. — Ты видел эту офисную крысу? Да на нее даже плешивый бомжара не позарится.
Тут он осекся. Я посмотрел на него так, будто собирался прибить. Да, я пока не мог расстаться со своей свободой, но это не означало, что позволю унижать себя и свою женщину, каким бы ни был ее ответ, когда я вернусь.
— Еще как может, — пожал плечами, продолжая самозабвенно блефовать. По крайней мере, эта тварь уймется и перестанет уже доставать Летунову. — Тест показал две полоски. В субботу идем к гинекологу. Что-то еще?
— Ты лжешь! — тихо рыкнул Ерыгин и кинулся на меня с кулаками. — Она не может забеременеть. Тем более от тебя.
— Это почему же? — Я легко увернулся от удара и перехватил сжатую в кулак руку, и с силой заломил ее назад.
— Сука-а… — еле слышно взвыл Павел, переставая трепыхаться. — Потому что если от меня не смогла, то от тебя и подавно.
— Почему? — я чуть надавил на согнутую в локте конечность и смог расслышать зубной скрежет. Правильно, ни мне, ни ему было не желательно, чтобы на шум сбежался народ.
— Потому что ты ничтожество, мелкий офисный планктон, который вечно подмазывается к своей начальнице, — принялся плеваться желчью мой соперник. — Был бы нормальным мужиком, бабу покруче нашел бы и оприходовал. А тут секонд-хэнд, который родить не может, а еще не пользуется популярностью у сильного пола. Как раз по тебе. Вы нашли друг друга.
Его крепкое телосложение не соответствовало тому, как он вел себя в драке. Проще сказать так: бывший Летуновой полный ноль. Только и знает, как унижать более слабых. А когда сталкивается с более сильным или хотя бы равным себе противником, то сразу в кусты.
— Я потратил на тебя слишком много своего времени, — презрительно фыркнул, отталкивая наглеца, который тотчас повалился на пол. — Но предупреждаю, если ты еще раз посмеешь приблизиться ко мне или к моей семье, то ты жестоко пожалеешь. Павлик.
Так его называла только моя сестра. Ну и я в мыслях. А теперь еще и реально. Достал. Интересно, а Вика сказала ему, что является моей родственницей? Ну, не совсем же он придурок, чтобы не вдуплить, с кем спит? Черт, что это я на жаргон перешел? Совсем уже крыша поехала с этим му… Нехорошим человеком.
— Так это ты нас тогда подставил? — запоздало осознав очевидное, выдал Ерыгин. — Сволочь!
Он вскочил на ноги и уже был готов снова попытаться меня ударить. Но тут у него из носа снова потекла кровь и горе-боссу пришлось притормозить. Громко шмыгнуть носом. Обматерить меня и уйти в туалет приводить себя в порядок. Ну а я отправился к Викусе, чтобы поговорить. Впрочем, она сама нашла меня.
— Стой, где стоишь, нехороший мальчишка, — я на несколько секунд прикрыл глаза и сокрушенно покачал головой. Ну, как так можно? — А теперь пойдем ко мне, засранец такой, расскажешь, какого фига пристал к моему Павлику.
— А пойдем, — неожиданно согласился. — Ты тоже мне кое-что расскажешь.
— Мне скрывать нечего, — отчеканила моя двоюродная сестра и, ухватив меня под локоть, повела в одной ей известную сторону. — А вот тебе…
Еще раз пересказывать девчонке сказку про белого бычка не собирался. Так, вкратце рассказать про ее благоверного, что не имея денег лезет к моей беременной начальнице. И что последний факт доказывает неполноценность именно Павла, за которого Вика собиралась выйти замуж и впоследствии родить от него детей. Кстати, зачем мне идти куда-то, когда я могу все это выложить ей прямо так, на ходу?
— Вова! — возмущенно засопела девушка, когда я остановился. — Чего встал?
— Дел много, — коротко ответил и поведал о том, что только что прокрутил в голове.
Сестра была недовольна неожиданными новостями, но отказываться от свадьбы не стала. Ее глаза опасно блестели. Видно, что-то задумала. Но это уже не моя проблема.
Про меня очень быстро забыли. Просто Павел не справился сам со своими разбитыми частями тела и призвал ее на помощь. В тот момент я поразился, как быстро Вика переменилась в лице. Из властной, злой стервы, она превратилась в юную, наивную дурочку. М-да… дядя явно что-то проглядел, когда взрослела его дочь.