По спине побежали мурашки. Наивно было полагать, что мою мать не коснулись наркотики. Последние пару лет она вообще не просыхает. А ее компания, с которой она проводила как вечера, так и дни, была не из тех, где будут вести светские беседы. Ну, или обсуждать соседей, перемалывая всем косточки и распуская сплетни. Мою мать, как и ее «друзей» волновало только одно — поскорее дойти до той грани, за которой наступает забытье.
— Лилька-а-а-а-а! — снова закричала мать, только теперь громче.
Поспешно стянув с себя куртку, сунула ноги в старые тапочки и, шаркая ими (потому что они так и норовили слететь с ног), направилась на кухню. Прятаться в своей небольшой комнатушке смысла не было. Все равно достанут. Поэтому лучшим было просто спокойно пойти и выслушать. Им всегда нужно было от меня только одно — деньги. Ну, и еще они гоняли меня в магазин, когда у них не было сил вылезти из-за стола.
Зайдя в небольшое прокуренное помещение, в котором катастрофически не хватало сейчас как места, так и воздуха, я сразу нашла свою мать. Она стояла у приоткрытого окна с сигаретой в руках. Лицо помятое, волосы растрепанные, цветастый старый халат съехал с одного плеча.
— И где тебя черти носят?! — выкрикнула она заплетающимся языком. Стояла она не твердо. Ее сильно шатало. Значит, они уже давно сидят.
— На работе, — пожав плечами, спокойно ответила. За столько времени я уже привыкла не обращать внимание на ее злые слова. И на косые взгляды незваных гостей, которые, того и гляди, вынесут из квартиры все, что только можно. — И давно вы здесь сидите?
— Достаточно, — лениво ответила мне мать. — Сбегай за попить. Сушит.
— Да, — поддержали ее остальные. — И сигарет купи. А то заканчиваются.
— У меня от зарплаты почти ничего не осталось. Если куплю то, что ты просишь, еду покупать будет не на что.
Не то, чтобы я рассчитывала на то, что до мамы дойдет вся серьезность ситуации. Но сказать об этом была обязана. И именно по этой причине мне катастрофически нужно было удержаться на работе. Если меня уволят… Я не знаю, что делать.
— Меня это не волнует, — повысив голос, процедила мать. — Быстро пошла и принесла. Все! Разговор окончен.
Ее сильно повело в сторону. Упала бы, если бы один из ее многочисленных друзей не придержал за руку и не усадил на табуретку, которая как раз стояла у окна.
— А если я не пойду? — осторожно спросила. Впрочем, ответ я уже знала. Он и прозвучал:
— Погоню на улицу. Будешь побираться. Или денежки свои на дешевое жилье тратить. Один хрен, не находишь?
Находила. И была бы у меня возможность, давно бы ушла. Но… могла ли я ее оставить здесь одну? Ведь те, кто сейчас находился рядом с ней, всего лишь собутыльники. Это даже не друзья. Пока мать позволяет им собираться у нее, пока она трясет с меня деньги на выпивку — они с ней. Но чуть что, забудут сюда дорогу. А перед этим, вычистят квартиру. Я в этом не сомневалась ни на секунду.
— Ладно, — снова сдалась. — Я схожу.
Все равно у меня не было выбора. Да и опасно было лишний раз злить ее «друзей» по несчастью. Они и… приложить могут, если что не по их. Бывало уже пару раз. Не хватало еще на работу с фингалом заявиться.
Поле моих слов вокруг стало еще более шумно, чем было. Как на нас соседи заяву в полицию еще не накатали, неизвестно. Я бы на их месте подобное терпеть не стала. Сама же ничего с этим поделать не могла. Жаловаться стражам правопорядка на собственную мать…
Выйдя с кухни, прошла в коридор и стала одеваться. До меня снова доносился звук ударяющихся друг об друга стаканов, смех и пьяные разговоры. Бывали, конечно, дни, когда в нашем доме было тихо. Редкие мгновения затишья… Но это происходило все реже.
Оказавшись на улице, позволила себе маленькую слабость. Или, точнее было сказать, у меня просто-напросто сдали нервы, и я решила пустить слезу. Нет, не от обиды или жалости к себе или к матери. От усталости. Сегодняшний день заставил меня понервничать. Что бы было, если бы прямо сегодня меня «попросили» написать заявление по собственному желанию? Найти работу мне всегда было сложно. Потому что катастрофически не везло. Кем я только не была перед тем, как устроиться в модный журнал. Потеряв столь удачное место, я снова опущусь на самое дно. У меня не будет денег оплачивать счета по квартире, гасить мамин кредит, который она взяла, когда еще работала. Зачем? Мечтала слетать за границу. Но в итоге все деньги уплыли к ее «друзьям», которые обчистили все ее тайники и исчезли, прихватив с собой еще и немногочисленные украшения. Мама тогда унывать не стала, а завела себе новых товарищей для веселого времяпрепровождения. Потом ее уволили с работы. И сейчас она вообще перестала искать новое место, считая, что теперь я уже выросла достаточно, чтобы обеспечивать все ее потребности. Основной из которых было покупать ей алкоголь.