Ага, прикроет она. В случае чего будет первой, кто опустит меня на дно, лишь бы самой остаться наплаву. Сомневаюсь, что по-другому бы поступил бы кто-то другой из отдела.
— Шустрее, трусишки, — промурлыкала Изольда Васильевна, подплывая к кабинету босса.
Мы дружно переглянулись между собой, все не решаясь пойти за ней следом. Но стоять так и дальше тоже было нельзя.
Кирилл не выдержал первым. Вздохнул тяжело, прокашлялся и, изобразив на лице крайнюю степень страдания, пошел к кабинету Городцова. Всем остальным, включая меня, ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
И уже через пять минут, как только мы переступили порог кабинета начальника, стало ясно, что то, что было вчера — ничто. Хорошо еще, что планерка проходила не в самом кабинете, а в соседнем помещении. Вход в которое был только через кабинет босса. Обычно здесь собирались для совещаний. Изольда Васильевна не очень любила нас сюда пускать. Но, Городцов, судя по всему, был другого мнения.
Так вот… хорошо, что я сидела. Потому что ноги у меня немного дрожали. И сейчас эту дрожь я могла скрыть под столом.
Глава 3
Но были во всем этом и минусы. Например то, что мне пришлось сесть за компьютер и по-быстрому составлять протокол планерки. Судя по всему, было решено, что этим будет заниматься самый младший сотрудник отдела. А я, по мнению всех здесь собравшихся, была самой неопытной и, скорее всего, бесполезной. Тогда странно, почему Городцов приказал мне откорректировать свой текст. Не потому ли, чтобы проверить, способна ли я вообще на что-то или нет?
— Что вы планировали пустить в следующем номере? Изольда Васильевна?
Зря он спросил об этому у нашей бывшей начальницы. Сейчас она распишет такие планы… которые мы были не в силах потянуть.
Так и получилось. Изольда Васильевна больше говорила о мечтах. Мыслях, связанных с новым номером модного журнала. Все мечтала о первом месте рейтинга продаж. Но по факту, мы плелись то на третьем, то вообще на четвертом месте. Наверное, именно по этой причине ее и сняли с должности. И теперь у нас не босс, а… садист какой-то.
— В чем дело? — неожиданно спросил Сергей Андреевич, прерывая тем самым речь Изольды Васильевны. — Вы хотите что-то сказать?
Не сразу поняла, что обращается он ко мне. А когда сообразила, что все это время внимательно следила за боссом, снова почувствовала, как щеки опаляет румянец. Ситуация была неловкой. Надеюсь лишь, что Городцов не придаст этому особого значения.
— Вы хотите что-то сказать?
Он что, решил не отставать от меня? Было бы что ему сказать, я бы сказала. Если бы это было что-то приличное. Сейчас же так и хотелось выругаться.
— Нет, — поспешно качая головой, пробормотала. — Мне нечего сказать. Простите.
— Я так и думал.
Прикусила себе язык, потому как выругаться захотелось еще больше. Вместо этого постаралась сосредоточиться на протоколе нашего утреннего заседания. О чем там говорила Изольда Васильевна? О модном в этом сезоне горохе и огромных куртках аля-восьмидесятые? Или «Все, что валялось у родителей в шкафу»?
— Так же предлагаю подборку причесок на короткие волосы, — продолжала вещать бывшая начальница. — Вот, как у меня.
Сказав это, она коснулась двумя руками своей идеальной прически, которую поддерживала, наверное, тонна лака для волос.
— Это неуместно, — заметил босс, чуть морщась. Судя по всему, работать вместе с Изольдой Васильевной ему не очень нравилось. Но без решения вышестоящего руководства избавиться и от нее он просто так не сможет. — Еще предложения?
Он обвел всех нас тяжелым взглядом. Впрочем, другого у него и не бывало. Не сомневаюсь, что именно это послужило причиной того, что все сидели и молчали. Боялись хоть слово лишнее сказать. Чего уж там, я тоже не рискнула бы лишний раз рот открыть.
— Лилия Петровна, — вдруг босс произнес мое имя. — Возможно, вам есть, что сказать?
Сказать мне было нечего от слова совсем. Поэтому все, на что меня хватило, это помотать головой. Медленно, неуверенно.
— Совсем ничего? — продолжил допытываться начальник. — Что же вы здесь тогда делаете, если вам нечего сказать?
Тоже самое, что и ты — пытаюсь заработать. И будь моя воля, делала бы это в каком-нибудь более спокойном месте. Но, увы, не срослось. Повезло, что на этом расспросы закончились.
Планерка затягивалась. Или мне казалось, что она длится очень долго. Но когда босс объявил, что мы свободны, я чуть не подпрыгнула со своего места и не помчалась впереди всех остальных. Настолько сильно хотелось скрыться от Городцова. С каждой минутой, казалось, я боялась его все больше и больше. И вроде понимала, почему он так себя ведет. Что боссу положено быть строгим и требовательным. Однако, я чувствовала, что ко мне он испытывает явное раздражение.