– Без разницы, – пожимает плечами Джинджер. – Уверена, что ты все испортила дюжиной других способов, о которых мне даже не говоришь.
Я громко вздыхаю и закатываю глаза.
– Десять. – Она раскрывает и закрывает свои маленькие ладошки, резкими рывками, растопырив все десять пальцев, как будто этим пытается еще больше акцентировать внимание на моих неудачах. – Ты обвинила его в том, что он кобель.
– Я этого не говорила!
Хотя… Хотя, скорее всего, это именно то, что я сделала, не так ли?
– Ладно. Но технически я извинилась за это, – оправдываюсь я.
Джинджер это не впечатлило.
– Почему ты себя так ведешь? Нас воспитали хорошие люди. У тебя нет никакой трагической предыстории, Холли. Ник не злодей. Ну да, он твой босс. Ну и что? У вас общие цели. Вы оба любите «Летающих Оленей» сильнее, чем любые два взрослых человека во всем мире. Ты сама все осложняешь.
– Я нормально себя веду! И я не пытаюсь все осложнить! Влюбленность сбивает с толку, черт побери!
Джинджер вздыхает.
Я вздыхаю.
– Ты сама это сказала. – Она показывает на меня, а на ее лице ясно читается победа.
– Черт побери? Да. Твоя странная манера ругаться действует мне на нервы.
Джинджер хмыкает и бьет себя ладонью по лбу.
– Нет, не это. Ты сказала про любовь. Ты сказала, что влюбилась в Ника. И не смей брать слова обратно!
Я хочу посмеяться над тем, как она запретила мне забрать мои же слова, но мое сердце бьется слишком быстро, и мне не до смеха.
– Да, думаю, что я это сказала.
– Итак. Что ты теперь собираешься делать? – Джинджер расслабляется в своем кресле, снимая обертку с очередного пряничного угощения, которое я привезла ей из Нюрнберга. Очевидно, она решила, что ее вмешательство в мою личную жизнь почти закончилось.
– Я не знаю. – Затем ко мне возвращается еще одно воспоминание, и бьет меня по голове. Хотя нет, это скорее, как удар под дых. – Он хотел, чтобы я призналась ему, что он мне нравится. Во время... ну, ты знаешь. Пока мы были…
Джинджер смотрит на меня так, словно я какая–то ненормальная идиотка.
– Ты ненормальная идиотка, – подтверждает она.
– Да.
– Исправь это, Холли. Исправь это немедленно, пока не поздно. Не дай этому стать лишь воспоминанием, которое будет преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. Потому что именно так и будет. Если ты оставишь все как есть, то вопрос о том, что могло бы быть, будет преследовать тебя, как призрак прошлого Рождества, до самой смерти. И не только это, держу пари, что каждый день, пока вы не вместе, будут умирать ангелы. Прелестные, стеклянные, винтажные. Убитые горем ангелы будут падать с вершин рождественских елок в отчаянии.
– Все не совсем так драматично.
Она пожимает плечами.
– Просто пытаюсь объяснить тебе все на твоем языке.
Я киваю. Она права. Ее слова прозвучали достаточно громко и ясно, думаю, что теперь, я знаю, что мне нужно делать.
– А как же ты? – Спрашиваю я, пристально глядя на нее.
– А что со мной? – Спрашивает Джинджер с полным ртом пряников, сморщив нос в замешательстве.
– Как обстоят дела с твоим сексуальным шеф–поваром?
– Он не мой, – фыркает Джинджер. – Он приехал сюда только ради съемок «Грандиозного конкурса по выпечке пряников», а потом он вернется обратно. Кроме того, он оказался придурком, ворующим пряники.
– Может, тебе стоит дать ему повод остаться, – предлагаю я, игнорируя ее замечание о том, что Келлер – придурок. Не думаю, что он на самом деле такой, каким его считает Джинджер.
– Если бы. Он не из тех людей, кто будет жить в Рейнди–Фолс. Он англичанин. И знаменит. На кулинарном канале у него есть собственное шоу!
– Ну и что?
– Ну и что? Он не откажется от всего ради меня.
– Почему обязательно нужно выбирать? Он все еще может быть британцем в Мичигане.
– Это мило с твоей стороны. Но такие парни, как он не остаются строить свою жизнь в маленьком городке в Мичигане. А моя жизнь здесь. Моя пекарня здесь. Он сбежит, как только шоу закончится.
– Хм. Может быть. А может, и нет. В любом случае, мне пора идти.
– К Нику? – Джинджер выглядит взволнованной, она отряхивает руки от крошек и встает рядом со мной.
– Нет, пока нет. Сначала мне нужно в канцелярский магазин.
– Конечно... – Джинджер растягивает слова, глядя на меня как на сумасшедшую. – Это звучит правильно…
Глава 13
После быстрого посещения канцелярского магазина, я провожу остаток вечера, занимаясь рукоделием. И размышляя. И мечтая. Создаю своего рода доску желаний в голове.
А потом я выбрасываю свой Рождественский календарь.
Ладно, сначала я вытаскиваю оттуда все конфеты. Но это все равно считается.