Да кого я обманываю… Трофимов не вызывал и половины эмоций, которые испытываю к Громову. Он был другом, близким человеком, которого я любила по-своему.
Не той любовью, про которую слагают легенды. Наверное, поэтому я не подпускала его к своему телу.
Закрыла глаза, откидываясь на спинку сиденья. Телефон запищал, уведомляя о сообщении.
Не хочу читать извинения. Не буду! А, может, стоит?.. Не знаю. Прикусив губу, открываю телеграм.
Сердце ушло в пятки, а кровь застыла в венах от ужаса. Не может быть. Не верю!
На экране сообщение от Таньки:
«Тельненко, ты где? Босс попал в аварию, его госпитализировали. Адрес …»
Продиктовав водителю новый адрес принялась молиться. Господи, хоть бы он был живой! Хоть бы живой!
Я забежала в отделение, где меня сразу же остановили. Регистрация. Бахилы. Халат. Все это отняло так много времени!.. Никому ненужная чепуха. Вот она — жизнь.
Наконец-то я возле операционной. Опускаюсь по стенке, вытягивая ноги. Как же так? Как так могло произойти? Дежурная медсестра сообщила, что операция тяжелая. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Мои мозги перестали соображать, я ничего не поняла из того, что говорила мне девушка в белом халате и такого же цвета тапочках. Запомнила только главное — или спасут, или нет.
Стеклянными глазами я смотрела на дверь, за которой шла борьба против смерти. Хоть бы он выжил. Господи, умоляю!
Сейчас все эмоции — злость, разочарование, негодование — ушли на задний план. Мое сердце плакало кровавыми слезами от мысли, что я могу потерять его навсегда.
Я закрыла лицо руками и расплакалась. Громко, неистово, безудержно, навзрыд.
— Женя? — услышала удивленный и такой родной голос. Опустила руки и подняла голову. Глаза опухли моментально и все еще слезились, так что рассмотреть обладателя голоса я не могла. Пришлось хорошо проморгаться, прежде чем я начала различать силуэт, превращающийся в… моего начальника?!
Передо мной сел на корточки Громов: с разбитой бровью, губой, носом, — всем, что только можно было разбить на лице, — но живой! Спасибо тебе, Господи, спасибо!
— Женечка, почему ты так горько плачешь? Что ты тут делаешь?
Я подалась совершенно естественному в данной ситуации порыву, и притянула мужчину за шею, буквально заваливая на себя, и крепко-крепко обнимая.
Отстраняясь, всматривалась в его обеспокоенное лицо.
— Это, правда, ты? Олег?
— Конечно, я. Ты ожидала увидеть кого-то другого? — он попробовал улыбнуться, но разбитая губа не позволила, заставляя его скривиться. Он встал, помогая и мне подняться на ноги.
— Правда, ты… — я, все еще не веря в происходящее, дотронулась руками до его груди. Белоснежная рубашка была испорчена кровью. — Но как ты?.. Кто в операционной? Что произошло? Я думала ты умираешь! — ударила его легонько в грудь и опять расплакалась. Он обхватил мои плечи и, заглядывая в глаза, ответил:
— Со мной все в порядке. Слышишь? Я здесь, с тобой. И я не собираюсь бросать тебя, не прожив как минимум пятьдесят лет вместе, — ошарашил меня мой начальник. — После нашей ссоры, я велел водителю ехать к твоему дому. Но отъезжая от клуба, в нас въехал на большой скорости автомобиль. Его водитель скончался на месте, а мой шофер… В общем, сломанное ребро задело легкое. Операция сложная, шансы равные, но я надеюсь, что он выживет. Мне повезло намного больше — сломанный нос и разбитое лицо. Я жду жену водителя, она должна уже скоро приехать — живет далековато. Да и вообще, не хочу его бросать здесь. Позвонил родителям своим, заверил, что в полном порядке. Но, как ты узнала о случившемся? Ты не могла увидеть новости в такси… Или могла?
— Мне Таня написала сообщение, что тебя госпитализировали, — произнесла охрипшим от слез голосом.
— Кто-то заслужил новогоднюю премию, — пошутил он, заставляя меня нервно хихикнуть. Взгляд мужчины стал серьезным, и он спросил: — Что говорила Вероника? Хотя нет, можешь не говорить, — Олег отпустил меня, запустив руку в свои волосы. — Неважно, что она сказала и как преподнесла информацию. Я, действительно, вмешался в твои отношения. Я не должен был этого делать, но просто не мог. Не хотел, чтобы твоя жизнь была разрушена. Считал, что смогу тебя осчастливить. Ты меня просто ослепила. Заполнила все мои мысли. Лишила здравомыслия. Поверь, я долго наблюдал за тобой. За вами. Я пытался не думать о тебе. Но это оказалось невозможным, — его зелёные глаза словно винили меня в произошедшем. — Люди ведут себя безрассудно, когда влюблены. Женя, я полюбил тебя с первого взгляда. С первого твоего сопения, когда ты уснула, задержавшись допоздна, — он задумчиво хмыкнул, видимо, вспоминая тот момент. — Да, именно тогда я влюбился в тебя. Я прошу тебя дать мне шанс, — он нежно провел рукой по моей скуле, заправил за ухо прядь, выбившуюся с некогда идеальной укладки.