И Линда это приняла. Без лишних вопросов. Этим она мне нравится. И еще много чем…
Я стараюсь, чтобы она не встречалась с Максимом. У них нет контакта и не будет - я это сразу понял.
Ну и не надо. Она не для этого.
Зато у меня с ней отличный контакт. Но давно не было.
У нас сугубо неплатонические взрослые отношения.
И сейчас мне они очень нужны. А то совсем озверел. На будущих нянь бросаюсь.
Лисичка будет моей… нашей.
Я знаю, что ей нужны деньги. Думал, она примет мое предложение, оставшись без работы. Не бог весть какой план, но лучше придумать за короткий срок не удалось.
Теперь придется искать другие подходы…
Виктория
Сегодняшний день я провела в беготне. Бегала по компаниям, где есть хотя бы мало-мальски подходящие вакансии. Все без толку.
От отчаяния я даже зашла в кафе, где работала официанткой после института, так как не могла устроиться по специальности, а сидеть на шее у родителей не хотела.
Так вот - даже официанткой меня не взяли!
Но возьмут. Бывший босс сказал, что у них полный комплект, но он порекомендует меня в одно заведение.
Придется снова разносить бокалы с пивом, полировать столы и стараться не бить в рожу посетителей, которые пытаются схватить за попу… Не хочу!
Но надо. Надо как-то выживать.
Весь день я держала телефон на беззвучном режиме. Потому что мне постоянно названивал Арсений Маньякович.
В первый раз, увидев незнакомый номер, я взяла трубку. Но сразу бросила. Едва услышала властный голос:
- Виктория! Вы где? Подъезжайте ко мне в офис, подпишем контракт.
Ага, сейчас! Бегу, волосы назад.
Я подхожу к дому и вижу живописную картину: все мое семейство в полном составе торчит возле подъезда. У Паши в руках цветы. У Сашки - тортик.
Все радостные, улыбаются.
Не знают, что радоваться нечему.
Но я тоже улыбаюсь. Так, что зубы сводит. Обнимаюсь со всеми, веду в свое жилище.
- Как работа? - интересуется папа после чая.
- Прекрасно.
- Когда уже будем праздновать твое повышение?
Я горько усмехаюсь. Мысленно.
Праздновать нечего. Скорее, есть повод напиться с горя. Меня ждет не повышение, а понижение - из стажера дизайнерской компании снова в официантки.
Но моим родным об этом знать не надо.
Только я успеваю домыть посуду после ухода моего любимого семейства - как раздается звонок домофона.
Неужели вернулись? Кто-то что-то забыл?
- Кто? - спрашиваю я.
- Виктория, нам надо поговорить.
Неужели это настырный босс “Кибер Щита”? Приперся ко мне, чтобы угрожать статьей за хулиганство?
Пусть катится ко всем чертям!
- Я не веду переговоров с террористами и шантажистами! А также с наглыми козлищами…
- Виктория, прекратите.
Надо же, он еще и рот мне затыкает. Не на ту напал!
- А не пошли бы вы, Арсений Маньякович!
- Только не уточняйте, пожалуйста, куда.
- Сами дорогу найдете?
- Здесь Максим.
Ой.
- Лисичка! - слышу я детский голосок.
- Привет, - растерянно лепечу я.
Блин. Что я там наговорила? Матом не ругалась? Вроде нет. Разве что мысленно.
- Лисичка, пусти нас!
- Максим, я…
- Пусти, пожалуйста! Мне надо в туалет. Я сейчас описаюсь!
12
Виктория
Я жму кнопку на трубке домофона.
А что мне остается делать? Нельзя допустить, чтобы шестилетний мальчишка написал в штаны.
Я выглядываю в окно. И вижу у подъезда знакомую “Мазду”. Я даже могу разглядеть варварскую царапину на ее боку. Я сама дала Маньяковичу в руки оружие против меня.
Что он собирается с этим делать? Снова будет пугать меня тюрьмой и шантажировать?
Оторвавшись от созерцания поцарапанной машины, я распахиваю дверь и жду, когда лифт остановится на моем этаже. Из него выскакивает взъерошенный Максимка.
- Залетай! - командую я. - Можешь не разуваться.
И показываю ему открытую дверь моего совмещенного санузла.
Он скрывается за ней. А я оборачиваюсь. И встречаюсь глазами со взглядом ледяного демона.
Чувствую, что краснею. Ничего не могу с этим поделать.
Потому что, глядя на него, я вспоминаю две вещи: как царапала его машину, в то время как он наблюдал за мной через стекло. И как потом ерзала у него на коленях с ощущением, что подо мной растет гигантская сосулька…
- Спасибо, что пустили, - произносит он.
- Вас я не приглашала, - замечаю я.
На что он входит и закрывает за собой дверь.
Возмутительная бесцеремонность! Но я даже не сомневалась, что он будет так себя вести.