Теперь Бэзил шел вдоль дороги, под звёздами, и курил хорошую сигару, которая сейчас составляла его единственную роскошь. Он размышлял о том, что будет невероятно трудно начать наступление этой ночью. Он должен дать бостонцам немного времени, прежде чем они узнают о его появлении на сцене. Он считал вполне вероятным, что они могут быть подвержены этой мерзкой привычке ложиться спать в одно время с обитателями курятника. Он был уверен, что Олив готова делать так, только чтобы насолить ему. Она бы с удовольствием укладывала Верену спать в неуместные часы, только чтобы лишить его вечеров в её компании. Он прошёл некоторое расстояние, так и не встретив ни души. Он наслаждался величественным светом звёзд, покоем, пронзительной песней сверчков, которая, казалось, заставляла смутные очертания проплывающей мимо страны пульсировать перед ним. Ему казалось, будто он принял ванну из свежести после длительного напряжения двух последних лет, и особенно последних душных недель в Нью-Йорке. На исходе десяти минут (он прогуливался очень неторопливо) перед ним начал вырисовываться расплывчатый силуэт. Скоро стало ясно, что это женщина. Она, по всей видимости, тоже прогуливалась без всякой цели, либо только для того, чтобы полюбоваться звёздами. Потом она на мгновение замерла и обернулась, ожидая его приближения. Он подошёл ближе, и взгляды их встретились. Она была стройной и невысокой. Он разглядел её голову и лицо, заметил подстриженные волосы и почувствовал, что он уже видел её раньше. Он заметил, что она повернулась к нему как будто в знак приветствия. Его охватила уверенность, что он уже видел её где-то, и пока она не успела уйти, остановился, глядя на неё. Она заметила его замешательство, остановилась тоже, и некоторое время они стояли почти лицом к лицу в темноте.
– Прошу прощения, вы доктор Пренс? – услышал он собственный вопрос.
Молчание длилось около минуты. Затем он услышал голос маленькой леди:
–Да, сэр. Доктор Пренс. Кто-то болен в гостинице?
– Надеюсь, что нет. Но разве можно быть уверенным, – сказал Рэнсом, смеясь.
Затем он сделал несколько шагов вперёд, представился и напомнил о встрече у мисс Бёрдси состоявшейся почти два года назад, и выразил надежду, что она его всё ещё помнит. Она задумалась ненадолго.
– Вы имеете в виду ту ночь, когда был дан старт карьере мисс Таррант?
– Та самая ночь. У нас был очень интересный разговор.
– Что ж, насколько я помню, я потеряла там массу времени, – сказала доктор Пренс.
– Я уверен, что вы всё наверстали после, – ответил Рэнсом, всё ещё смеясь.
Взгляды их встретились. Видимо, находясь в деревне, она воспользовалась возможностью выйти на прогулку, если только возможно представить доктора Пренс скучающей или нуждающейся в отдыхе. У Бэзила были все основания думать, что она не против беседы.
– Разве вы не считаете её успех поразительным?
– О, конечно. В наше время поразительно всё. Живём в эпоху чудес! – ответил молодой человек, немного смущенный столь легкомысленным обсуждением объекта своего обожания – в темноте, на пустой сельской дороге, с коротко стриженой докторшей. Его удивляло, как быстро они с доктором Пренс снова стали друзьями.
– Я полагаю, вы в курсе, что мисс Таррант и мисс Ченселлор остановились здесь? – начал он.
– Полагаю, да. Я в гостях у мисс Ченселлор, – ответила маленькая женщина немного сухо.
– В самом деле? Рад это слышать! – воскликнул Рэнсом, чувствуя, что, возможно, теперь в деревне у него есть друг. – В таком случае вы можете сказать мне, где же находится их дом.
– Думаю, что могу. Я покажу, если хотите.
– Я был бы рад, но я не уверен, что мне стоит идти туда сейчас. Нужно слегка разведать обстановку. Какое счастье, что я встретил вас. Это прекрасно, что мы знакомы.
Доктор Пренс не отвергла этот комплимент, но поспешила заметить:
– Вы не покидали моих мыслей, потому что я не раз слышала о вас от мисс Бёрдси.
– Да, я встретил её весной. Надеюсь, она здорова и счастлива.
– Она всегда счастлива, но я не могу сказать, что здорова. Она больна и слабеет с каждым днём.