Таёжный Волк
БОСЯЦКИЕ БАЛЛАДЫ
© Таёжный Волк, 2017
ISBN 978–5–4483–5246–1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Бродяга северный
Вспыхнула спичка в теми глухой,
разом хату задымил старый зека…
Раскинул костыли на земи сухой,
повагом он слепил усталые века…
Царит немота в кандею мрачном,
кочумает и грай воронов стайки…
Кимарит жиган в чаду табачном:
в кичеван воротили его из тайги…
* * *
В тайге сквозят ветры северные,
а зека вандает по лесной стежке:
ласты не связали псы лагерные,
вохра не в цвет попала в слежке.
С сябером он из лагеря схипнул,
но потом в погоне один остался:
в станицу газанов керя влипнул,
с животом он навеки расстался…
Сонце вдали каймится багрецом,
за горизонт модом себя удаляет;
одни тучи нависли над беглецом,
молния по калгану зека ударяет.
С облаков мороха стала крапать,
как арестант выканал из урмана;
на прогале перестал он драпать,
раз менты потеряли след уркана.
Не встретил он никакого сельца,
решил к дороге железной пойти;
скоро докатил до малого озерца,
но не спешит путь домой найти.
Устало шагает по риве жиганец,
ныряет в горные дали зеницами;
долго зекает на журавлей танец:
в синеве парят они вереницами…
Над озерцом тихо падает темень,
светилами ночи осе небо кишит;
вента на холодных водах немень,
и воздухом свежим тайга дышит.
Бродяга сицает на ветхом корне,
а подле него лодка серая торчит;
ворона одинокая стоит на корме,
о тайнах озерца сего она молчит…
Ария в ночи наливается пеленой,
и стынет воряга под сенью сосны,
но задремал под мутной селеной,
во тьме кромешной ловит он сны.
Во снах каторжан садится в дору,
а грести решил к берегам южным;
восе по волнам он катится в гору,
домой спешит с ветром вьюжным…
Таёжный скиталец
Мгла вздымается над урманом,
селена скрывается за туманом;
но потом рассветает в небесах,
темь ночи разгоняется в лесах…
Из за горизонта соле восходит,
кругом снопами свет разводит;
заря сумерки там распахивает,
утром вешним там попахивает…
Жиганец химает на берегу реки,
скоро подымает он мигом веки:
скиталец просыпается от лучей,
и шивой догола умывает ручей…
Ходит по земле влажной босой,
трава дышит рассветной росой;
принимает он и воздух свежий,
кругом играет ветерок нежный…
По тенистым оврагам он ходит,
по лесистым тропам он бродит;
канает потом за своим ворсом,
гонится он за добычею корсом…
Вечер в тайге вмале наступает,
день от мрака легко отступает:
валит сонце со своими лучами,
царит темень с серыми тучами…
Слегка дует холодный ветерок,
бродяга сей зажигает костерок:
пламя вот полыхает на дровах,
и скиталец отдыхает на травах…
Восе лежит под старою сосной,
молча кимарит в глуши лесной:
долго по тайге суровой шастал,
в конце до самой кочевы устал…
Там он листьями покрывается,
от света мыслями забывается;
с охотой он природу созерцает,
а стелы в небосклоне мерцают…
Вскоре гласам зверей внимает,
потом глаза наверх поднимает:
взирает на журавлей в тишине:
кружат они артелью в вышине…
Таче за одною звездой следит:
движется слегка и ярче светит;
узнать тайну светила он рачил,
но подале того вовсе не бачил…
Почил он под мерклой селеной:
пришла ночь с редкой пеленой;
на замине под небом он заснул,
а скрады огонь повагом гаснул…
В дебри густой проводит дремя,
во тьме глухой проходит время;
кимает земля в полной немоте,
луна исчезла в ночной темноте…
Взлетает во снах плавно вверх,
летает в небесах, словно стерх:
вихрем он мчится к той звезде,
но встречает его морока везде…
Над лесами вот рассвет настал,
от гвалтов уркаган седой встал:
ото сна восе рывком оторвался,
с неба наземь сице он сорвался…
Ко свату винта суки приставили
и в кандалы его руки поставили:
с собаками вот и сцапали егеря:
недавно драпу дал он из лагеря…
~ 1 ~