18
Но рядом с ним не могла должным образом сосредоточиться.
— А на тебя распространяется мое очарование? — Влад буквально навис надо мной. На меня пахнуло уже знакомым запахом кожи, без посторонних примесей, разве что мыла.
Рука дернулась и на тетрадке появилась некрасивая загогулина.
— С чего бы? — отвечала ровным голосом, но старалась не смотреть в его серые глаза. Становилось неуютно.
— Хм.
Он отодвинулся — ручка снова зачирикала в тетради. И только я хотела перевести дух и переключится на вторую часть, как вдруг:
— А мой брат как тебе?
Вроде бы вопрос прозвучал как бы между делом — Влад даже глаз от тетрадки не поднял — но я почувствовала какую-то вибрацию в его голосе, напряжение.
— А тебе какая разница?
Не понимала суть интереса. То он ко мне подкатывает, то спрашивает, как мне его брат… Стремно это все…
— Да просто он спрашивал о тебе.
— Серьезно? — просияла я.
Не знаю, мне это больше польстило или правда порадовало… Второй Чернышев показался более открытым, пусть и не дружелюбным, но искренним. И, как я, любит сериалы, вышедшие в 90-е. Если честно, мне не хватало какого-то настоящего общения в моей жизни — мама, конечно же, не в счет. Подружки, по-настоящему близкой, у меня не было. А парни… До моего перевода они общались со мной только в начальной школе. А потом все свелось к банальному «Дай списать» и «Я хочу сидеть с Соколовой, она же умная!». Поэтому теперь я стараюсь меньше показывать свои результаты. Либо отшучиваюсь, что повезло, либо что память хорошая. Да, по учёбе ко мне теперь не сильно пристают, возможно многие даже считают, что оценки мне ставят за красивые глазки (у доски я отвечаю с неохотой, часто хлопаю ресницами и ошибаюсь. Правда, учителей я смогла убедить, что это своеобразная боязнь сцены). Но с парнями легче общаться не стало — половина из них ищут удобного случая облапать.
А так хотелось бы завести настоящего друга. А от тусовок и походов по злачным местам всей честной компанией уже просто тошнит…
— Эй! — Чернышев помахал ладонью у меня перед лицом. На секунду зависла, представив, каково это — дружить с адекватным парнем. — У тебя инсульт, что ль? Не пугай меня.
— А? Что? — очнулась и тут же шлепнула по раздражающе маячащей перед лицом руке. — Я в уме считаю!
— Этот определенный интеграл? — тыкнул он в номер, на котором я зависла. И присвистнул — Разложить в голове формулу Ньютона-Лейбница? Ты Ломоносов, что ли?
— А-р-р! — схватила свои вещи и пересела на другой ряд. — Бесишь! Не лезь ко мне! Решай свой вариант.
— Это же был невинный вопрос…
Может и невинный, но бесит, что ты пытаешься расколоть меня, словно фальшивое пасхальное яйцо. Думаешь, не знаю, для чего все эти вопросы и подколы?
Могла бы я так и сказать. Но лишь невнятно пробурчала «Отвали!»
— Ладно, — он пожал плечами, отвернулся от меня, захлопнул тетрадку и книжку с заданиями. — Пойду найду Регину Егоровну…
Он встал.
— Зачем?
Я подскочила — и охнула, больно ударив коленку. Все, с завтрашнего дня перехожу на пустырник и отменяю походы в клуб и другие мероприятия по Пятницам. И вообще по другим остальным дням. Моя нервная система дает какие-то странные сбои…
— Я все сделал.
Рот раскрылся в удивлении, но сложив «2» и «2», я лишь ухмыльнулась.
— Думаешь, наобум натыкал — и набрал 80 баллов?
Чернышев пожал плечами.
— Схожу за Региной Егоровной, и тогда узнаем.
Только он вышел за дверь, я принялась лихорадочно решать разбегающиеся перед глазами уравнения и задачи.
Когда бабушка пришла я уже заканчивала вторую часть. Она не очень-то удивилась, что Влад закончил свой вариант раньше меня.
Неужели, она тоже считает, что он, непризнанный гений, щёлкает задания как орешки?
Ага, щас как наберет 25 баллов…
Оторвалась от финансовой задачи, оставленной мною напоследок. И вслушалась, краем глаза наблюдая за ними — бабушка закончила проверять его работу и отложила ручку. Сейчас вынесет вердикт…
— Ладно, Владислав. Можете идти. И в следующий раз не поддавайтесь на провокации…
Он галантно поклонился бабушке, чем вызвал ее улыбку. А потом обернулся на меня, подмигнул и улыбочку нацепил, явно издеваясь. Ретировался Чернышев раньше, чем я успела переварить услышанное и возмутиться.
Чего? Какие провокации? Это Я залезла на то злополучное дерево! Значит это Я лажанулась и повелась на «А тебе слабо?». Чем это Я спровоцировала Влада? Что он бабушке наплел, за то время, что они шли от учительской до «математики 2»?