— Клянусь, приставать не буду, — заверил меня Чернышев. Тени, игравшие на его лице, придавали ему странно выражение. Загадочное, будто я уснула и мне снился сон. — Рома с Настькой меня выперли. Так что я бездомный.
— Так они…
Влад кивнул.
— О.
Начавшийся разговор скончался в муках, а его предсмертные крики до сих пор раздавались у меня в ушах.
Мы оба молчали, а я даже боялась пошевелиться. Потом мне это надоело, и я села, подтянув к себе колени.
— Как думаешь, твой папа и мой мама заблудились или их съел медведь? — хотела пошутить, но не вышло. Голос звучал через чур напряженно.
— Вряд ли. У папы собой спутниковый телефон. Связь с цивилизацией не потеряет. Думаю, у них там тоже… Разговор по душам.
— А-а-а.
Снова пауза, наполнившаяся шуршанием леса и уханьем совы вдалеке.
Влад придвинулся ближе. Ладонь скользнула по моей щеке, зарывшись в волосах.
Надо ему сказать…
Он мягко повернул мое лицо к себе, приблизился и поцеловал.
Надо сказать…
Стало жарко, дыхание перехватило, когда горячие губы переместились к подбородку, а потом к шее.
Он должен знать…
Не прошло и минуты, как я оказалась прижата к парному двуспальному мешку, обвив руками шею парня, смакуя поцелуй.
Черт с ним, потом…
Ладони Влада скользнули по моей груди, я неосознанно выгнулась, прикусив его губу. Странный звук, похожий на рык вырвался из его рта. Поцелуй стал требовательней, а мозолистые пальцы, обожгли кожу живота пробираясь под футболку.
Передо мной будто красный сигнал светофора зажегся.
Так! Стоп!
Ушла с траектории следующего поцелуя, и уперлась ладонями в грудь парня.
Влад оторвался от меня тяжело дыша.
Увидев его лицо, я даже чуточку пожалела, что остановила его. Но я всё-таки покачала головой. А он все понял, сел, а после подал мне руки. Что было кстати — у меня, все тело словно кисель превратилось, без посторонней помощи было бы трудно подняться.
— Прости… — пробормотала я, опустив глаза.
Влад взял меня за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. Даже в потемках было видно, что он не злиться. Слегка расстроен, но не злится.
— Если ты не готова — я подожду.
Вот мой шанс задать мучащий меня вопрос.
— И сколько… Ты готов… ждать?
Влад покосился на меня с подозрением.
— Надеюсь, ты не давала пятилетний обед безбрачия?
— Нет-нет! Просто я хочу сначала поступить. Сдать хотя бы первую сессию… — губы и кожа еще горели от его прикосновений, а внутренний голос умял сократить срок. Я сама не выдержу ждать целый год! — Чтобы не отвлекаться на… — запнулась, не зная, под каким соусом лучше подать мою точку зрения.
Но Влад все понял.
— Хорошо, — легко согласился он. — Но…
Рывок — и он снова повалил меня на спальное место.
— У меня будет одно условие…
***
Стояла перед дверьми класса. Через несколько минут должен был начаться урок. Но я не спешила заходить. Сердце гулко стучало в груди.
Пока все, кого я встречала, пока поднималась на второй этаж, не придали значения моей смене имиджа. Только один парень из параллели, подвис, разглядывая меня. Видимо, пытался вспомнить, где меня видел.
Поправила очки на носу, затянула потуже хвост. И толкнула дверь от себя.
Разговоры смолкли. Потом начались перешептывания. Довольно безобидные.
«Ты знала, что Соколова очки носит?»
«Она и без макияжа вполне ничего. Только лицо бледноватое…»
«Эта блузка совсем не подходит к юбке»
«Это че, Аська?»
Думала при каждом слове и взгляде буду болезненно снижаться, сутулясь и краснея. Но нет мне было все равно. Кажется я переросла свой давний страх.
Найдя взглядом Влада у дальнего окна, направилась к нему — он обернулся, и на его лице расцвела улыбка.
— Вы только посмотрите… — начала было Кашернова, но подавилась своей фразой, как только Влад по-собственнически притянул меня к себя, под одобрительный гул одноклассников, а его губы вполне невинно обожгли мой висок.
— И тебе доброе утро, Ангелина, — улыбнулась я ей.
Чувствуя, как что-то тяжелое отделается от сердца и растворяется в воздухе. А его место занимает безграничное счастье.
Ведь на свете нет ничего лучше, чем быть самой собой. С человеком, который принимает тебя такой, какая ты есть. Да, звучит банально. Но в банальностях порой проявляется вся суть человеческой жизни.