— Он никогда этого не увидит. Давай сделаем это.
И мы сделали это. Все прошло без сучка и задоринки. В третьем тайме я увидела свой открытый мяч и взяла его. Олли только что бросил идеальный крученый, доставив мяч в мои руки. Я прижала его к груди, как новорожденного младенца, и сделала безумный рывок к линии ворот, но Бекс был там, чтобы перехватить меня менее чем в пяти ярдах. Он прижал меня обеими руками к боку, легонько похлопал, легчайшее прикосновение, но я выжала из этого все, что могла, откинувшись на бок, нырнув носом в траву и жалобно застонала, когда упала.
Бекс мгновенно оказался рядом со мной, опустился на колени, чтобы проверить, нет ли у меня травм.
— Сэл? — с пораженным лицом позвал он. Я еще сильнее уткнулась головой в плечо, стараясь не рассмеяться. — Сэл, тебе больно? Я не хотел... То есть, я еле-еле... Сэл, скажи что-нибудь, ты меня пугаешь.
При этих словах я подняла голову, глаза мои блестели.
— О, не бойся, Болдуин, я в порядке.
Глядя мимо него, я сказала:
— Но тебе лучше быть осторожнее. Тэд не выглядит особо счастливым.
— А? — это все, что Бекс успел сделать, а потом его уволокли.
Тэд был в отчаянии:
— Да что с тобой такое, Бекс? Ради Бога, она же девочка.
Я снова застонала, позволив ему поднять меня на ноги:
— Салли, с тобой все в порядке? — мягко спросил Тэд. — Он сделал тебе больно?
— Нет, я в порядке, — сказала я, стреляя в Бекса улыбкой, когда никто не видел. — Наверное, Бекс просто не осознает своей силы.
У Бекса отвисла челюсть.
Тэд впился в него взглядом, и Лео сказал:
— Не прикольно, чувак. Не прикольно.
После этого игра стала легкой прогулкой. Наша стратегия сработала лучше, чем ожидалось, мы привлекли на свою сторону не только Тэда, но и Лео. С их нерешительными подачами Бекс в основном играл сам по себе. К концу игры Клейтон и Олли произносили победный тост, насмехаясь над остальными за их ужасную игру, а я стала обладателем Золотого Тролля. Пока я делала вид, что полирую его, подошел Бекс.
— Это был какой-то грязный трюк, — заметил он. — Так притворяться… Заставить нас думать, что у тебя серьезная травма… я не знал, что ты так умеешь.
— Ты просто злишься, что не подумал об этом первым, — сказала я, прижимая Тролля к груди. — К тому же, эта идея принадлежит Олли, а не мне.
Его глаза сузились.
— Ты действительно задержала меня на минуту.
— Бекс, ты едва прикоснулся ко мне.
— Да, но это все равно меня напугало.
Всмотревшись в его лицо, я поняла, что он говорит серьезно.
— Извини, я не хотела.
— Нет.
— Нет, что?
— Извини, Сэл, это не поможет.
Бекс стоял, уперев руки в бока, и качал головой.
— Я чуть не умер от чувства вины. Мои нервы все еще напряжены. Это потребует чего-то большего, чего-то ценного, чего-то... золотого.
— Ни за что, — сказала я, пятясь назад.
— Ты жульничала, — сказал он, подходя ко мне все ближе.
— Наша победа честная и справедливая.
— Думаю, ты согласишься, что победа – преувеличенная.
Я так тоже считала, но промолчала.
— Отдай мне тролля, Сэл.
— Ни за что.
Он поймал меня в ловушку, прижав к дереву на заднем дворе Кентов, но я все еще крепко сжимала трофей.
— В этом году Голди мой. Ты не можешь забрать его, Бекс. Я тебе не позволю.
Глаза Бекс расширились.
— Ты дала ему имя?
— Да. Несколько лет назад. И что?
Я подумала – если он настолько важный, пусть уродливый, почему бы не дать троллю имя? Смотреть у Голди было особенно не на что, но в этом году она поедет домой со мной. Сейчас моя команда выиграла только во второй раз. Он не получит ее без боя.
— Я не отдам ее тебе, Бекс. И как ты не старайся, я не передумаю.
Он ухмыльнулся.
— Кстати, за тобой должок.
«Если бы», — подумала я.
— Дай ее сюда, — сказал он, протягивая руку.
Нахмурившись, я бросила последний взгляд на Голди, пригладила ее редеющие волосы, а потом сунула куклу ему в грудь:
— Ты жалкий неудачник, Болдуин Юджин. Тебе кто-нибудь об этом говорил?
Он, задыхаясь, рассмеялся. Было приятно видеть, что мне удалось завести его.
— Вы, ребята, играете грязно, но я играю еще грязнее. Мошенники никогда не выигрывают, ты должна это знать.
— Неважно, — пробормотала я, проходя мимо него.
— Сэл, — позвал он, но я не остановилась. Хоть я и любила его, но временами Бекс действовал мне на нервы.
Бекс пришел всего через несколько секунд после меня, когда я заняла место за столом, и что бы вы думали? Они оставили нам два места, рядом. Отлично.
— Не сердись, — сказал Бекс, положив свою руку на мою и усадив Голди на пол между нами. Я взглянула на куклу, встретилась взглядом с Бексом и отвернулась.
— Да ладно тебе, Сэл.
— Эй, — сказал Клейтон, указывая пальцем, — почему она у тебя? Мы отдали Тролля Салли за хорошо выполненную работу. Она это заслужила.
Бекс вздохнул, сдаваясь. Я злилась из-за тролля, и ему просто нужно было переждать.
— Она отдала куклу мне, потому что почувствовала себя неловко из-за того, что обманула нас.
— Это правда, Салли? — спросил Олли, делая глоток колы. — Я думал, это потому, что вы двое так любите друг друга.
Я фыркнула, не обращая внимания на обиженный взгляд Бекса.
— Кто влюблен? — Лео вышел из кухни с высоко поднятой тарелкой. — О, — сказал он, остановив взгляд на наших руках. — Знаешь, я знал о Бексе, но никогда не подозревал тебя в этом, Салли. Влюбленность у него была большая, это точно.
Я почувствовала, как мой лоб напрягся. О чем это Лео?
— Ага, — засмеялся Олли. — Он влюблен практически с первого дня.
— Заткнись, — сказал Бекс, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Он когда-нибудь читал тебе то стихотворение? — спросил Клейтон, улыбаясь.
— Да, — сказал Олли, — классика.
— Какое стихотворение? — с любопытством спросила я. Я понятия не имела, о чем они говорят, но это определенно звучало интересно. Кроме того, Бекс покраснел, и, все еще злясь на него, я не могла не обрадоваться этому.
Ответ последовал, но не от Бекса.
Когда родители и Тэд присоединились к нам, ставя еду на стол, миссис Кент заняла место по другую сторону от меня и положила передо мной книгу. Она была толстой, в цветастой обложке, и Бекс откинулся на спинку стула, проводя рукой по волосам.
— Господи, мам, — сказал он, — это на самом деле так необходимо?
Миссис Кент бросила на него взгляд, но улыбнулась мне.
— Я просто хотел показать Марте и Салли фотографии.
Моей матери, которая наклонилась к нам, она сказала:
— Я храню снимки с момента их первой встречи.
— О, — радостно сказала мама, — у нас дома тоже есть несколько фотографий, но не целый альбом. Я бы хотела получить копии.
— Я вам сделаю, — пообещала миссис Кент и открыла обложку.
Это было как путешествие в прошлое. Фотографии меня и Бекса в наш первый день в средней школе. Мы двое наряженные по случаю Хэллоуина – принц и принцесса. Потом на нас костюмы «Стар Трека», а с заостренными ушами и бровями Спока – на следующий. На другой странице – наш танец по случаю Дня Святого Валентина в средней школе. Дальше я – аплодирую на трибунах на одном из футбольных матчей Бекса. На следующей – суровый Бекс отвешивает мне щелобан. Бекс качает меня на качелях. Я обнимаю Бекса в парке развлечений, где ему было плохо после того, как он съел испорченный кукурузный хот-дог. Мы вдвоем в океанариуме, на параде, в кино. В этой маленькой книжке было достаточно воспоминаний, чтобы заставить меня забыть о Голди и простить Бекса за то, что он был придурком, но только на последней странице МОЙ гнев сменился на нечто совершенно другое.
— О, — сказала я, протягивая руку, чтобы коснуться последней фотографии.
— Да, — сказала миссис Кент, — и я очень люблю этот снимок.
Там были мы, семилетний Бекс, мне только-только исполнилось семь. Снимок был сделан на детской площадке у высоких перекладин, где застрял Бекс, и я уговаривала его слезть. На моей руке уже был ярко-розовый гипс, так что прошло не меньше недели или двух, но Бекс выглядел точно так же, как в тот первый день. Волнистые черные волосы низко падали ему на глаза, та же мальчишеская улыбка на его лице и по сей день. Мы оба глядели друг на друга, но я смеялась, слезы текли из моих глаз, когда я смотрела на Бекса.
Я любила его уже тогда.
— О, Кэрол, я должна его взять, — сказала мама. — Ты только посмотри, как он на нее смотрит.
Миссис Кент кивнула в знак согласия, но я не заметила, чтобы Бекс как-то особенно на меня смотрел. Конечно, его глаза улыбались, порой это бывало, но он всегда так смотрел на меня.