Креншоу, покраснев, снова позвал Бекса, но тот уже заметил меня. Игнорируя тренера, Бекс побежал ко мне.
— Наслаждаешься шоу? — спросил он, задрав низ майки, чтобы вытереть лицо.
Разразилась череда девчачьих визгов.
— Конечно, — сказала я, покачав головой, — но даже близко не так, как они.
— Ох, Сэл, дай мне передохнуть. Я тут вкалываю изо всех сил. Собираешься написать обо мне что-нибудь хвалебное?
— О да, определенно, — кивнула я, постучав пальцем по своему блокноту. — Не беспокойся. Это будет достойно Пулитцеровской премии.
— Эй, послушай.
Он прочистил горло, когда Креншоу проорал его имя в третий раз.
— Если ты не можешь выдержать жару, уходи с поля.
Он сделал паузу, широко улыбнувшись.
— Так что ты думаешь?
— О чем? — спросила я.
— Думаю, это будет цитатой для моего выпускного альбома.
— Серьезно?
Его лицо погрустнело.
— Слишком очевидно?
— Да, немного.
Будучи не в состоянии выдержать этот взгляд, я добавила:
— Но тебе вроде как подходит.
— Правда?
Его лицо вдруг засияло.
— Тогда я остановлюсь на этом.
— Сними ее!
За криками последовала очередной взрыв девчачьего смеха.
Повернувшись к хихикающей толпе девчонок, Бекс ухмыльнулся.
— Только если вы хорошо попросите.
— Хорошо просим, — ответили они в унисон, и я чуть не подавилась. Когда он тут же не разделся, девочки заскандировали: «Снимай! Снимай!».
Вот почему группе поддержки нельзя тренироваться рядом с футбольным полем. Слова становились все громче и громче по мере того, как они становились более смелыми, неуправляемая толпа девочек-подростков с разбушевавшимися гормонами с мегафонами. Это было страшное зрелище.
— Ты ведь не собираешься и вправду слушать их, — заметила я категорично.
— Что еще я могу поделать?
— Бекс, бойся темной стороны.
— Что это значит?
— Это цитата мастера Йоды, — ответила я, — и ты точно знаешь, что это значит. Бекс, тебе не стыдно?
— Не-а, — сказал он, снимая майку через голову одним движением, вызвав смесь аплодисментов, криков и признательных вздохов.
Я покачала головой, борясь с тем, чтобы не опускать глаза ниже его подбородка.
— Что я могу сказать, Сэл? — сказал он, отступая. — Это как та песня из мюзикла «Оклахома». Я просто парень, который не может сказать «нет».
Кинув футболку одной из болельщиц, он помчался на центральное поле, все время улыбаясь. Он шлепнул по заднице нахмурившегося тренера Креншоу, а потом команда вернулась к делам.
Я записала цитату Бекса, сделав на полях заметку включить ее в свою новую статью, в то время как девочка, которая поймала футболку Бекса, прижала ее к сердцу и притворилась, будто упала в обморок.
По крайней мере, я надеялась, что это было притворством.
Глава 3
— Бекс, не так высоко! Уронишь.
Закатил глаза.
— Расслабься, Сэл, я проделываю это каждую ночь.
Посмотрев на фартук с оборками, что был на нем, я приподняла бровь.
— Ты каждую ночь носишь розовое кружево? Вау, Бекс. Спустя все эти годы наконец-то открылась правда.
— Если это был укол моей мужественности, ты знаешь, что это не работает. — Бекс подбросил тесто еще выше, ухмыльнувшись, когда я ахнула. — В любом случае, зачем ты заставила меня надеть это?
Потому что только одна вещь была круче Бекса без майки — Бекс в фартуке ярко-розового цвета с надписью «Поцелуй повара» на груди, готовивший пиццу для меня и моей мамы. После тренировки он пошел со мной домой, поэтому мы могли пообщаться до того, как он пойдет на работу. Мамы не будет несколько часов — у нее консультация в Биксби. Бекс готовил для нас ужин как минимум один раз в неделю. Фартук был лишь бонусом. Его подарили маме, но даже она сказала, что он лучше смотрится на Бексе. Что напомнило мне…
— Моя мама думает, что ты сексуальный.
На этот раз он почти уронил тесто по-настоящему, спас его лишь перед самым падением на пол. Выражение его лица было непередаваемо.
— Это мило, — произнес он, придя в себя.
Положив тесто на сковородку, он прижал его по краям и начал раскатывать корочку.
— Мило? — повторила я. — Может быть странно? Жутко? Во всех смыслах неправильно?
Метнув на меня косой взгляд, он спросил:
— Почему тебя это так сильно волнует?
— Вовсе нет, — соврала я. Моя мама запала на единственного парня, которого я втайне любила всегда. Ничего такого. Кто расстроится из-за подобной мелочи?
— По крайней мере ,мы знаем, что у Марты хороший вкус.
— Бекс!
Он рассмеялся, отчего я скрестила руки. Полив тесто соусом и выложив на него сыр, пепперони и ананас, Бекс поставил пиццу в духовку, установил таймер, потом подошел и сымитировал мою позу. Он ухмыльнулся, но я не поддавалась.
— Кстати, говоря о вкусе, — сказал он после паузы, — что за музыка?
— Классика восьмидесятых, — фыркнула я. — Если тебе не нравится, смело переключай станцию.
— Нет, мне нравится. — Бекс легонько толкнул меня локтем в плечо. — Навевает воспоминания, да?
— Да, — согласилась я, моих губ коснулась улыбка. Мы с Бексом прошли через тот же этап восьмидесятых, что и каждый ребенок. Малоизвестный обряд посвящения.
— Насколько я помню, ты был неравнодушна к тому парню из фильма про танцы.
— Я была неравнодушна к его танцу, — фыркнула я. — И не делай вид, будто не знаешь его имени.
Вздохнув, Бекс провел рукой по волосам.
— Не буду отрицать. Я хотел быть Суэйзи.
— Хм-м, — произнесла я, любуясь на синие, как у Суэйзи глаза Бекса с густыми темными ресницами. — Я припоминаю, как ты носил черную рубашку и слаксы целых два месяца. Думаю это ты был влюблен.
— Я... — Бекс замер, так как игравшая песня закончилась, и началась новая, та самая. Как будто радио было настроено на наш разговор. — Потанцуем, Сэл?
Ты уверен? — сказала я в ответ. — Шестой класс был давно.
— Да, но ты заставляла меня репетировать каждый день четыре месяца подряд.
До того, как я смогла напомнить, что это он настаивал, чтобы мы репетировали так помногу (Бекс всегда был перфекционистом; это одна из причин, почему он был первым в спорте и учебе), он, улыбнувшись, протянул руку.
— Думаю, я справлюсь.
Взяв его руку, я встала в нужную позицию. Стоя у меня за спиной, Бекс положил мою руку себе на шею и медленно провел по ней кончиками пальцев, потом скользнул по ребрам к талии. Я пыталась (и неудачно) не дрожать. Наверное, это было не такой уж хорошей идеей.
Разучивать финальный танец из фильма "Грязные танцы" было трудно. Долгие часы мы репетировали у меня дома, пока не отработали все движения. Разница между шоу талантов в шестом классе и настоящим моментом была ошеломительной. Я не ожидала, что его прикосновение так на меня подействует. Я имею в виду, что всегда любила его, но когда тебе одиннадцать, все по-другому. Маме приходилось пропускать откровенные сцены, чтобы мы могли смотреть фильм сколько угодно. Слова песни «Time of My Life» были такими же невинными, как и прежде. Но я так остро ощущала его присутствие. То, как он сжимал мое бедро, как вел по полу кухни. Эти глаза. В шестом классе этот танец попадал в категорию PG, но с уверенными прикосновениями Бекса и моим колотящимся сердцем мы определенно достигли категории R.
Когда он прижал меня к своей груди, я отшатнулась.
— Что случилось? — спросил Бекс, потянувшись ко мне. — Ты в порядке, Сэл?
— В порядке, в порядке.
Я снова отпрыгнула, глядя как его рука упала, желая, чтобы мой голос не звучал таким запыхавшимся. Для прикрытия я сказала:
— Просто не в форме, наверно. Может быть, мне стоит начать тренироваться как ты.
— Не-не. – Бекс откинулся на столешницу. — Ты в норме.
— Говорит парень с шестью кубиками, — сказала я, пытаясь взять себя в руки.
— Нет, правда, — сказал он. — Мне не нравятся худые девушки.
Приму к сведению.
— Так какой тип тебе нравится?
Вопрос был настолько неуместным, что я подняла глаза.
— Что?
— Ранее, в школе ты сказала, что не увлекаешься плохими мальчиками… или девочками, — добавил он, подмигнув. — И мне стало интересно, кем ты увлечена.
Тобой.
Без шуток, это была первая мысль, пришедшая мне в голову. Вот блин. Это не просто закончит нашу дружбу, Бекс убежит без оглядки, если я скажу ему такое. Возьми себя в руки, Шпиц.
— Не знаю, — ответила я.
Боясь ответа, я все же спросила: