- К сожалению, сейчас денег у меня нет, - поникшим голосом сказал Мишель.
- Видишь, ма, начинается! - хмыкнула Кристина.
- Ничего не начинается, - парировал Мишель. - Завтра же вышлю деньги в С. по почте.
- Это плохо, да видно, деваться некуда. Смотри, сынок, не подведи, - сказала Капа Петровна.
- Что Вы, ма! Для ваших родственников я сниму номера в хорошей гостинице, - предложил Мишель.
Капа Петровна только руками всплеснула.
- Вот, дурак-то! Это еще зачем?! Если лишние деньги шевелятся, отдай их лучше мне. Надо же такое придумать! Родственники не барья, спокойно на полу переночуют в нашей квартире. Всё, и эту проблему, считай, сняли!
- Как скажете, - промямлил Мишель.
- С твоей стороны сколько гостей ожидать?- спросила Капа Петровна.
- Полагаю человек сорок: родители, сестры мамы и все наши, театральные...
Капа Петровна не дала договорить Мишелю.
- Совсем спятил! Зачем столько народу? - крикнула она. - Сейчас никого не удивишь! Нажрутся - спасибо не скажут. Человек десять и хватит.
Показалось здание Казанского вокзала. Отъезжающие засуетились.
- Смотрите-ка, приехали! -- восторженно воскликнула Капа Петровна. - У меня ощущение, словно я в этой Москве год прокантовалась. Значит так, жених, слушай и запоминай. Мы с Кристей вернемся дня за два до свадьбы. К этому времени костюмчик прикупи недорогой, главное, чтобы потом каждый день можно было носить. Теперь смотри, водки купи самой, что ни на есть, дешевой. Водка вся одинаковая, что дорогая, что дешевая. Три ящика купи. Бутылок десять не трогай, остальные наполовину разбавь водой. Знаешь, как делать? Шприцом. Дело нехитрое.
- Разбавлять... водку... зачем? - опешил Мишель.
Капа Петровна переглянулась с дочкой.
- Ну, чистый инопланетянин! - сказала Капа Петровна. -- Или дурачком прикидываешься? Объясняю для бестолковых: после двух рюмок людям до фени, чего пить? Отсюда можно поиметь тройную выгоду: первое - экономим деньги на спиртном, особо пьяных не будет - это два, трезвые, как известно, жрут мало, и потому должно остаться много еды -- это три. На сэкономленных харчах, по-хорошему, можно полгода продержаться - это уже четыре. Понял, тёпа? С собой привезу специальной самогоночки, литров пять, а то и десять. Убойная вещь: после первой рюмки с ног валит. После нее несколько дней ни есть ни пить не захочется. Рецептик мне один зэк подарил. Мировая вещь!
Мишелю интересно было бы узнать, при каких обстоятельствах ма познакомилась с зеком, но времени на это не осталось вовсе. Капа Петровна запричитала:
- Сынок, что это мы все едем и едем? Останавливай скорее колымагу!
- Здесь не могу - знак висит, - ответил Мишель.
- Все у тебя "не могу"! Как жить будете, прямо не знаю! - проворчала Капа Петровна.
Мишель нашел, наконец, свободное местечко и припарковался.
- Слава Богу! - воскликнула Капа Петровна. - Не люблю опаздывать. Ну, зятек, бери чемоданы, а ты, Кристя бери баул, а я уж, как-нибудь, за вами поспею. Карманы берегите! Кристинка, билеты, паспорта у тебя?
- У меня, ма.
- Поезд ждать не будет, - волновалась Капа Петровна. - Да, чуть не забыла, еду в ресторане не заказывай. Приеду, сама все сделаю. Ну, кажется, всё обговорили, а что забыли -- по телефону решим. Время пройдет быстро. Побежали, дети мои!
***
Капа Петровна оказалась права: время, которое государство предоставило Мишелю и Кристине для проверки своих чувств, тянулось долго, но прошло быстро, как один день.
Часть 18. Бунт подкаблучника.
- Тихоня, тряпка, подкаблучник, а туда же: всё по-своему норовит сделать! Из себя меня корежит! Помяните мое слово, мы с ним кашу не сварим.
Так Капа Петровна ругала Мишеля своим родственникам, собравшимися на свадебное застолье в полуподвальном помещении ресторана "Рамзай", что на углу Пушечной улицы и Рождественки.
Родственники согласно кивали головами, украдкой посматривали на накрытые столы и глотали слюну. Они были уверены, что Капа Петровна ругается только потому, что сама голодна. Молодые, как уехали три часа назад кататься по Москве, так до сих пор и не возвращались.
Родственники ошибались. Капа Петровна сердилась на Мишеля по другой и очень серьезной причине. Мишель не сдержал слова. Он не разбавил, как она просила, водку водой. Мишель самостоятельно, то есть без нее, заказал в "Рамзае" всю еду. Капа Петровна не могла успокоиться, узрев на столах запеченную семгу, жареных поросят с хреном и многочисленные тазики с красной и черной икрой.
Но и это еще не все. Обычно покладистый, зятек вчера поднял бунт! Он заявил, что намерен на своей свадьбе напиться "вдрыбадан", и поэтому не сможет быть за рулем, чтобы вывезти, "чертовы объедки", которые останутся после свадебного застолья. На что ма торжественно объявила:
- Ну, милый, зятек, запомни, я тебе все прощу, но этих слов во веки вечные не забуду! Обидел ты меня. Так и знай.
Это случилось вчера. А сегодня наружу вылез еще один прокол Мишеля. По мнению Капы Петровны, это был самый крупный прокол из всех его проколов. В ресторане она обнаружила целую компанию "незнакомых рож". На законный вопрос, - "Что це за фрукты?" один из них, с чудной фамилией Веревкин--Рохальский нагло улыбнулся:
- Мы коллеги жениха по театральному цеху. Приглашены лично женихом. Есть еще вопросы? Нет? Спасибо за внимание.
Глядя в наглые глаза Веревкина-Рохальского, Ма окончательно поняла - её план правильной свадьбы провалился с треском. Она еле удержалась от того, чтобы не звездануть своей тяжелой рукой весельчаку между глаз.
В этих условиях Капе Петровне ничего не оставалось, как только отвести душу, поливая Мишеля грязью и настраивая родственников против него.
- Ничего из себя не представляет, а характер проявляет! Я ему такой характер устрою, надолго запомнит, - ворчала она.
Родственники Капе Петровне верили: она устроит, и он запомнит, и жалели Мишеля.
- Дорогая теща не нужно так переживать. Молодые никуда не денутся, приедут! - крикнул со своего места Веревкин-Рохальский.
- Какая я тебе теща? - начала было заводиться Капа Петровна, но ее внимание привлекли новые люди.
В ресторан беззвучно, как тени, проникли два человека. Они были так малы ростом и так худы, что не сразу разберёшь - они мужчины, или женщины. Больше, как бы, походили на женщин. Вновь пришедшие остановились в нерешительности, очевидно, раздумывая, что делать дальше?
- Это еще что за мензурки такие? -- подняла брови Капа Петровна и решительно направилась навстречу гостям.
На вопрос Ма "кто такие, откуда?" тени переглянулись, и одна из них сказала:
- Мы -- родители Мишеля, в смысле жениха. Меня зовут Варвара Ивановна. Я - мама жениха. А это его папа, Викентий Эммануилович. Вы, очевидно, Капитолина Петровна, мама Кристиночки? Верно?
- Верно, Капа Петровна - я, - сказала Капа Петровна и зачем-то добавила. - Расправка моя фамилия.
Капа Петровна не любила свою фамилию и крайне редко представлялась ею.
- Очень приятно, Капа Петровна. Где же молодые? Мы полагали, что они давно уже здесь.
- Черти носят вашего молодого! - рявкнула Капа Петровна.
Родители Мишеля, а также оказавшийся рядом официант, невольно присели. После секундного замешательства официант предложил гостям чайку и фруктов. Капа Петровна и рта не успела открыть, как Варвара Ивановна согласилась:
- Чайку, пожалуй, можно.
Проворный официант убежал быстрее, чем Капа Петровна успела отменить заказ и послать его к "чертям собачьим". Она беспомощно махнула рукой и крикнула вслед официанту:
- Да, делайте, что хотите! Черти оборзевшие! Надоели!
Родители молодоженов уселись за столик. Варвара Ивановна, чувствовавшая, что сделала что-то не так, все время улыбалась. Викентий Эммануилович пытался поддержать супругу и тоже улыбался. Капа Петровна пыхтела, как паровоз. "Навязались мензурки на мою голову!" - думала она..