Он включает прибор мощностью 2400 ватт в сеть, и свет тут же гаснет. Фен не работает. Жужжание кондиционера тоже смолкает.
— Че-е-ерт!!! — ревет Небраска.
— Должно быть, выбило пробки, — предполагает Памела, оглядывая комнату, словно надеясь увидеть распределительный щит в непосредственной близости от мини-бара.
Неожиданно раздается сигнал тревоги, и в холле поднимается шум — слышатся стук дверей, испуганные крики. Через минуту начинают выть сирены на улице — прямо под нашими окнами.
Небраска смотрит на мое отражение в зеркале, потом бросает быстрый взгляд на фен, который все еще держит в руке.
— А он, оказывается, даже более мощный, чем я думал, — с удивлением говорит стилист, и в его голосе звучит гордость.
— Не думаю, что причиной всего этого стало приспособление для сушки волос, — заявляет Люси, бросаясь к телевизору. Однако тот не включается, и Люси ударяет по нему кулаком, словно надеясь силой выбить новости из упрямо молчащего ящика.
— Наверное, произошел обрыв линии электропередачи, — важно произносит Хизер. — Такое постоянно случается во время урагана в нашем доме на Барбадосе.
Я выглядываю из окна, рассчитывая увидеть признаки урагана или сильного ливня. Или хотя бы тумана. Но город залит ослепительным солнечным светом, а в воздухе не чувствуется ни малейшего намека даже на слабый ветерок.
— Может, это не ураган, а пожар? — высказывает предположение Люси. — Лучше нам поскорее отсюда убраться.
— Я не могу идти, — сопротивляюсь я, — у меня мокрая голова.
— Она скоро высохнет, — отметает мои возражения Аманда. — Небраска, сделай с ней что-нибудь. Нам нужно идти.
Небраска, осознав нависшую над нами опасность, хватает первый попавшийся под руку тюбик, выдавливает противную липкую массу мне на голову и быстро размазывает по волосам.
— Готово. Вы будете выглядеть сногсшибательно, — обещает он, оставляя меня и бросаясь к двери.
— Что это такое? — спрашиваю я, поднимаясь со стула.
— Средство для укладки волос.
Сигнал тревоги в нашей гостиной теперь звучит по-другому, и Небраска боязливо оглядывается.
— Они все совершенно одинаковые! — кричит он.
Видимо, страх заставляет его сказать правду, но признается ли он в этом, когда опасность минует и все придет в норму?
Мы бежим по холлу — Люси, ковбой, пять светских дам в платьях с открытыми плечами и я, с мокрыми волосами, намазанными неизвестным средством, и в халате, который так и не успела сменить на вечернее платье. Лифты, конечно же, не работают, и у пожарной лестницы Аманда, Памела, Ребекка, Хизер и Люси задирают подолы своих облегающих платьев, сбрасывают туфли на высоких каблуках и босиком несутся вниз по ступенькам. Толпа впереди нас совершает спуск, не поддаваясь панике — никаких истерических воплей, лишь твердая решимость как можно скорее оказаться внизу.
— На каком мы этаже? — вдруг спрашивает Эллисон.
— На верхнем. Мне удалось уговорить их выделить нам пентхаус, — отвечает Аманда, очевидно, рассчитывая услышать слова похвалы, и, не дождавшись их, добавляет: — Тогда это показалось мне неплохой идеей.
— Я не могу идти! — стонет Эллисон. — Я не помещаюсь на лестнице! У моего платья слишком широкая юбка!
Это что-то новое, но Эллисон оказывается права: необъятный подол платья с пришитым внизу обручем делает ее талию похожей на осиную, но он так широк, что под ним могла бы укрыться вся армия конфедератов вместе с генералом Ли.
— Давайте пошевеливайтесь — рявкает пытающийся протиснуться мимо нас мужчина.
Воспитанная Эллисон прижимается к стене, давая ему дорогу, но чуть не сбивает с ног идущего впереди человека, и тот кричит от страха. Тогда Эллисон начинает мять накрахмаленную ткань, пытаясь придать юбке более компактную форму, но из этого ничего не выходит. Черт бы побрал эти роскошные платья!
— Шевелись! — не унимается мужчина сзади.
— Пошел к черту! — кричит в ответ Эллисон, теряя самообладание.
— Не понимаю, как тебя угораздило купить этот дурацкий свадебный торт, — подливает масла в огонь Хизер.
Эллисон розовеет от волнения, но перед лицом кризиса готова пойти на крайние меры и настоящее самопожертвование. С такой же легкостью, с какой другие сбросили туфли, она срывает с себя юбку — и остается в узеньком платьице. Да, эти девушки готовы ко всему.
— Нижняя юбка определенно красивее верхней, — одобрительно замечает Хизер.
Эллисон смотрит на то, что еще несколько секунд назад было частью ее платья, а теперь совершенно самостоятельно стоит на лестнице, и спрашивает: