Да. И мне прекрасно известно, как они себя при этом чувствуют. Я рассматриваю плакат, на котором Лили показала, сколько осталось на Земле «женских воспроизводящих особей» шести исчезающих видов.
Цифры, цифры, цифры… Но проекты мальчиков связаны со взрывами, а девочек — с воспроизводством.
Однако Лили подошла к своей работе со всей серьезностью. Ее действительно очень беспокоит судьба комодского варана и лягушки-голиаф. Кто-то ведь должен о них позаботиться. Судите сами: на нашей планете осталось всего сто тысяч морских черепах. А сколько именно их нужно? Пятьдесят тысяч и то кажется мне слишком много. Но это мое личное мнение, и я ни за что не поделюсь им с Лили.
— Привет, Джесс, — произносит какой-то юноша у меня за спиной. — Что такая суперпопулярная телезвезда делает на школьной научной выставке?
Я оборачиваюсь и вижу подходящих к нам Дина и Дейва, двух высоких красивых братьев Лили. Они весело улыбаются и излучают уверенность в себе.
— Решила подготовиться на случай, если позвонят с канала «Дискавери», — с ухмылкой отвечаю я.
Они поддразнивают меня еще несколько минут — разве ученики средней школы бывают такими внимательными? — после чего обнимают свою сестренку. Мальчики наклоняются над ней, а она смотрит на них с обожанием.
— Моя сестра настоящая чемпионка! — добродушно говорит один из близнецов. Я не могу сказать, какой именно, потому что никогда их не различала. Все было гораздо проще, когда Люси надевала на Дина красный комбинезончик, а на Дейва — синий.
— Ну, мой приз не сравнится с твоей синей лентой по теннису, но и это неплохо, — радостно отвечает Лили.
— Ты могла бы получить приз получше, если бы позволила мне помочь тебе, — заявляет другой близнец, шутливо толкая Лили под локоть. — У меня между прочим, А с плюсом по физике.
Лили в ответ толкает его в бок и хихикает:
— Конечно, Дейв, если бы ты мне помог, я смогла бы даже доказать, что Земля плоская.
Дейв хохочет и, достав из кармана маленькую блестящую коробочку, протягивает ее Люси.
— Это классная брошка в форме лягушки. Для нашей сестры, которая собирается спасти мир.
— Мы хотели купить лягушку на коврике из лилий, но нигде не смогли такую найти, — поддразнивает девочку Дин. — Понятно? Но все равно мы очень тобой гордимся. Правда. Очень гордимся.
Что с этими детьми? Разве они никогда не слыхали о соперничестве между братьями и сестрами? Не читали руководства по психологии семейных отношений?
Люси и Дэн, улыбаясь, обнимают друг друга и обмениваются взглядом, означающим: «Наши дети — лучшие в мире!» Я думаю, так смотрят друг на друга только те супруги, которые довольно долгое время провели вместе. Вместе переживали трудные дни, коротали бессонные ночи, даже участвовали в семейных скандалах. А потом вдруг получили синюю ленту. Какие бы ошибки ни совершали Дэн и Люси, в одном — в главном — они всегда поступали правильно.
— Вы замечательная мать, миссис Бэлдор, — говорит Дэн, крепко прижимая к себе Люси.
— А ты замечательный отец, — нежно отвечает она. — У нас получились отличные дети.
Они выглядят, как на фото «Рождество в семье Уолтон», если, конечно, есть такая фотография. И я могла бы даже позавидовать им, если бы не ощущала огромную радость, видя Дэна и Люси вместе и такими счастливыми.
Пока Лили стоит перед своим плакатом, призывая всех проходящих мимо не забывать о комодских варанах, я ищу Джен и наконец замечаю ее в дальнем конце комнаты в окружении группы подружек. Я осматриваю оставшиеся работы, надеясь почерпнуть в них идеи для следующей выставки. Однако, учитывая наше растительное фиаско, может, лучше нанять для руководства следующим научным проектом Джен близнецов Дейва и Дина и ни о чем не думать?
Неожиданно сквозь наполняющий комнату шум до меня доносится пронзительный голос кошмарной Синтии, президента Ассоциации родителей и учителей.
— Не могу поверить, что победила Лили Бэлдор, — громко жалуется она одной из своих союзниц. — Эта девочка не заслуживает первого места. Ее матери на прошлой неделе вообще не было дома.
Интересный поворот. Чтобы Лили выиграла, Люси должна была находиться дома. Разве то, что дети сами готовят проекты, является нарушением правил?
— Я слышала, что мать Лили не только работает, но еще и путешествует, — поддакивает Синтии ее закадычная подруга Марта, также готовящаяся стать супермамашей. При этом она постоянно закатывает глаза, изображая отвращение.
Этой женщине, пожалуй, нужно почаще выходить из дома. И кстати, разве ее мать не говорила ей, что если слишком часто закатывать глаза, они могут остаться в таком положении навсегда?
— Проект вашей Изабеллы показался мне просто сказочным! — льстиво восклицает Марта, надеясь затронуть добрые струны в душе Синтии. Можно подумать, у той они есть. — Я бы отдала первое место Изабелле.
— Я тоже, — громко соглашается Синтия. — Недавно у нас ужинал Билл Най, научный сотрудник. Так он сказал, что никогда не видел ничего более замечательного, чем ее модель планеты.
Модель планеты! Теперь я вспоминаю. Именно такая модель была моим научным проектом в пятом классе — она, а не вулкан. Конечно, ведь Плутон был планетой и во времена моего детства!
— Может, стоит подумать о том, чтобы принять Лили в наш книжный клуб дочерей и матерей? — предлагает Марта. — Я не совсем уверена насчет ее матери, но сама Лили могла бы способствовать росту его популярности. Все-таки она получила первое место.
— Не забывайте, все мы прекрасно знаем, что она получила его незаслуженно, — с раздражением отвечает Синтия.
Заметив меня — и, вероятно, догадавшись, что я слышала каждое слово, — Синтия изображает подобие улыбки и машет мне рукой, предлагая подойти поближе.
— Джесс, вы ведь дружите с Люси? Можете сообщить ей хорошую новость: она принята в наш книжный клуб.
Ковабунга! Люси будет просто счастлива. Но, если перефразировать Гручо Маркса, почему она должна желать вступить в клуб, в котором уже состоит Синтия?
— Конечно, пойду, обрадую ее, — говорю я, хватаясь за возможность улизнуть. — Побег прямо сейчас.
— Минуту назад я видела, как они с мужем наливали кофе, — подсказывает Синтия. — Мне показалось, на ней новое бриллиантовое ожерелье. Очень милое, но не совсем подходящее для школьного мероприятия, если хотите знать мое мнение.
Нет, я не хочу знать твое мнение. И кстати, для всех, кому интересно: это не бриллианты, а стразы Сваровски. Интересно, если Синтия настолько не любит Люси, почему она обращает на нее столько внимания? Но с другой стороны, кто не обращает внимания на мою подругу?
Я уже собираюсь попрощаться и отправиться на поиски кофейника, как вдруг Марта хватает меня за руку: — Да, Джесс, пока вы не ушли. Впрочем, я в любом случае собиралась вам звонить. Вы не могли бы в субботу утром отвезти мою Мэриан на занятия по хореографии? Синтия устраивает внеочередное собрание родителей и учителей.
Чрезвычайное заседание Ассоциации родителей и учителей? Голосование по вопросу о том, чем лучше поить детей на школьном пикнике — лимонадом или фруктовым пуншем? Это может затянуться на несколько часов.
— С удовольствием отвезу ее. Все равно я всегда отвожу Джен, — великодушно соглашаюсь я.
— Занятия по хореографии? В субботу? — спрашивает Синтия тоном матери-настоятельницы. — Разве вы все еще ходите к мисс Аделаиде?
Марта слегка тушуется, но старается сохранить достоинство.
— Разумеется, мы ходим к мисс Аделаиде. Все считают, что мисс Аделаида — самая лучшая.
— Уже нет! — торжественно заявляет Синтия. — Теперь это мисс Дэниель в Глендейле. Сорок пять минут езды туда и обратно — но оно того стоит. Вот кто действительно самая лучшая!
Марта потрясена.
— Я ничего о ней не знала, — бормочет она. — Мэриан немедленно перейдет к ней. Если мисс Дэниель самая лучшая, мы будем заниматься у нее.
Ах да! Самая лучшая! Всегда одно и то же. Разве кто-то из нас согласится заплатить деньги за то, что не считается самым лучшим? Синтия как-то в самый разгар вечеринки вылила весь свой запас водки «Абсолют», услышав от кого-то, что «Грэй гус» лучше. Я регулярно наведываюсь в Верхний Уэст-Сайдна Манхэттене, демонстрируя, что могу позволить себе купить лучшие бублики в Нью-Йорке. Если у вашей дочери неправильный прикус, вам и в голову не придет исправлять его у «просто хорошего», а не «самого лучшего» ортодонта. А поскольку местное сообщество матерей решило, что самым лучшим парикмахером в Пайн-Хиллз следует считать Сэла, все теперь ходят стричься только к нему. В результате мальчики в нашем городке носят абсолютно одинаковые прически, что делает их похожими на клонированных злодеев из «Матрицы».