— Будь здоров, Шерлок! — сказал граф, — У тебя, право, великолепный аппетит.
Польщенный сыщик улыбнулся — углы его рта были вымазаны майонезом — и, стукнув каблуками под столом, ответил:
— Ваше здоровье, господин граф!
— А ты не видел этого нового «крупного Скорпиона», о котором пишут в газетах? — спросил Ульмус.
— Лектора, что ли? Нет, еще не видел. Но я пробежал донесение. Его делом занимается двадцать восьмое следственное отделение.
— Что он там натворил?
— Видать, попался чересчур вспыльчивый учитель. Все они такие, чуть что — прямо валят человека с ног. Ну и нашли у него немного иностранной валюты, два-три талона на кофе и какие-то мелочи, которые он забрал в школе у своих учеников. В наше время чересчур мало развлечений. В «Ярде» собираются как следует потешиться над ним.
— Вы всегда готовы причинить людям неприятность, — заявил Толстяк Генри.
— Да ведь он же сам доставил полиции неприятность, избил полицейских надзирателей. Вот почему все обрадовались, когда нашли у него кое-какие вещицы.
— Это всегда может пригодиться, чтобы отвлечь внимание, — сказал граф своим писклявым голосом, который не менялся с тех пор, как он был еще мальчишкой. — Просто замечательно, что наши газеты обрушиваются на всех, невзирая на лица…
— Заткни глотку, Бодо! — прервал графа Ульмус. — Будь добр, не вмешивайся в дела полиции. Мне тоже кажется, что этот новенький Скорпион доставит нам развлечение. Он уже в тюрьме?
— Насколько я знаю, его арест санкционирован. Говорят, что учитель должен предстать перед чрезвычайным судом, поскольку удалось напасть на след весьма любопытных фактов.
— Какое-нибудь сексуальное преступление?
— Нет, По-видимому, нечто гораздо более интересное. Но мне не совсем ясно, куда его отправят. Полицейский комиссар Помпье распутывает это дело; в нем также якобы заинтересован и государственный прокурор Кобольд.
— Вот как! — заметил Толстяк Генри.
Черный кофе без цикория был подан в стеклянном кофейнике. А когда кофе оказал свое благотворное отрезвляющее действие, все поспешили приняться за коньяк. Ульмус делил сигары.
— «Бальмораль», — с удовольствием отметил сыщик. — Таких сигар в свободной продаже не найдешь!
— Правильно, — сказал торговец коврами. — У меня дома есть еще полкоробки сигар, которые я приготовил для тебя. Можешь прийти и забрать их, когда выберешь время, Йонас!
Сержант поблагодарил. Ульмус пристально посмотрел на него, затем выпил коньяк и встал, отдав приказание официанту:
— Еще коньяку сюда!
Легким и упругим шагом шел торговец коврами через ресторан и приветливо кланялся своим многочисленным знакомым; похоже было, будто ни еда, ни спиртные напитки на него не подействовали. Дойдя до самого отдаленного уголка зала, он скрылся за маленькой дверью.
Минуту спустя поднялся со своего стула и сержант Йонас и направился к той же самой двери. Он взял с собой коричневый кожаный портфель, толстый и тяжелый; быть может, он остерегался оставлять его в близком соседстве с Толстяком Генри.
За столом все еще сидели граф и Генри.
— И чего они торопятся, — жаловался граф. — Только и думают о земных делах. Они рабы своих жалких страстей!
— Ей-богу, мне тоже надо выйти, — сказал Генри.
— Ну нет, Генри, черт тебя возьми. Подожди немного, неужели не можешь потерпеть! Ты не должен оставлять меня! Срываетесь с места все разом! Я плохо переношу одиночество.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Комната, где уединились торговец коврами и сержант полиции, была не туалетом — друзья встретились в маленьком личном кабинете владельца ресторана. Элегантный хозяин, встав со стула и уступая им место, тактично удалился.
Ульмус посмотрел на сержанта полиции и произнес:
— Ну?
Полицейский открыл свой толстый кожаный портфель, вытащил оттуда папку с отпечатанной на машинке рукописью размером около двухсот страниц.
— Какое-нибудь дело?
— Да. Дело относительно…
— Все ясно! Дай я сам посмотрю!
Полицейский протянул ему рукопись. Ульмус взглянул на обложку, там стояло:
«Государственный прокурор столицы против Эгона Карла-Вилли-Чарльза Ульмуса. Номер дела 1980621/49».