— Сложно с вами, молодыми и уверенными в себе! — на его лице появляется ироничная улыбка. — Просишь дочь не целоваться с симпатичными незнакомцами — и все впустую! Пытаешься помочь симпатичному незнакомцу — получаешь тот же результат!
Старик замолкает и пристально смотрит мне в глаза. Я молчу, терпеливо ожидая продолжения назидательного монолога.
— Путь только один, — прерывает паузу старик. — Ты должен пройти вторую Инициацию с Темным Осколком на шее, но это смертельно опасно! И никакие амулеты уже не сработают, ты сможешь скрыть свою сущность только научившись управлять и Цветом, и Тьмой!
Прекрасная перспектива, учитывая, что я не владею даже Фиолетовой Силой!
— Значит, можно для всех быть Цветным, а на самом деле — Темным, не применяя амулеты? — осторожно уточняю я.
— Теоретически да, но мне подобные случаи не известны!
Внимательно смотрю в глаза старика, но ничего в его взгляде старика не указывает на то, что он знает о тайне Цесаревича.
— Я смогу управлять и Фиолетовой и Темной Силой?
— Ты сможешь являть собой обе сущности — и Тьму, и Свет!
— Чтобы пройти Инициацию еще раз, мне нужно снова проникнуть в Храм…
— Теперь это исключено — там постоянно дежурят четверо высших одаренных!
Старик говорил, что в России не осталось Темных Кристаллов, но как его дочь прошла Инициацию?
— Значит, я должен найти Темный Кристалл?
— В этом я тебе не помогу, — старик вновь разводит руками. — Нельзя найти то, что давно уничтожено!
Я пытаюсь определить его эмоциональный фон, пытаюсь понять, лжет он или нет, но наталкиваюсь на непроницаемую стену.
— Как вы оказались здесь так быстро, вы за мной следили?
— Конечно, с момента появления тебя в «Белом Шуме»! — лицо Темного расплывается в лукавой улыбке. — Такой же вопрос могу задать тебе я: ведь это ты пришел в мой дом, а не я — в твой!
Говорить, что я нашел его дом случайно, нет смысла, Темный наверняка прочитал это в моих мыслях.
— Наш разговор немного затянулся, а время уже позднее! — произносит старик с улыбкой. — Я уже немолод, знаешь ли, меня ждет кефир, клистир и теплый сортир, а тебя — красивая девушка!
Он подходит ближе и крепко жмет мою руку, пристально глядя в глаза.
— Прощайте, Ваше Сиятельство! Даст Разделенный — свидимся!
— До свидания! — говорю я вслед уходящему старику.
Меня переполняет уверенность, что как минимум один Темный Кристалл в России все же сохранился. И у меня есть лишь один способ его найти.
Я подхожу к двери в спальню и тихо стучу. Она распахивается, и Алина повисает у меня на шее.
— Твой отец меня убьет! — обреченно говорю я, уклоняясь от поцелуя.
— У нас договор: он не лезет в мою личную жизнь, а я — в его!
— Чем я тебя прельстил?
— Девчонки говорят, что во время оргазма у одаренных сияют радужки, а мне нравится фиолетовый цвет, — Алина заговорщицки улыбается. — У меня нет знакомых аристо, а ты, слава Разделенному, не похож на наших постоянных клиентов!
Она снова целует меня, глядя в глаза. На этот раз очень нежно и не включая Зов.
Глава 5
Несвобода — сладкий плен
Боевой тактический модуль в высотке Трубецких ничем не отличается от приютского. Тот же дуэльный круг, стеклянные стенки и система имитации боя последнего поколения с автоматическим подсчетом очков.
Андрей отрабатывает удары холодно и спокойно, синие глаза потемнели, а лицо приобрело хищное выражение — от привычной насмешливости и легкомысленности не осталось и следа. Фиолетовый кинжал в его руках порхает как бабочка, и я едва успеваю уклоняться от точных и стремительных ударов.
Я дразню Андрея, ничего не рассказывая о ночи в заведении Темных, а он вымещает на мне детскую обиду. Парень чувствует себя обманутым: ведь без него поход в логово Темных состояться не мог. Апраксин удавился бы, но мне не помог.
Я отвлекаюсь на пустопорожние размышления, и серия выпадов Андрея достигает цели: он прижал меня к стеклу, навалился всем весом на грудь и приставил синий кинжал к горлу. Колючий взгляд Трубецкого источает ярость, и я решаю поделиться хотя бы чем-то.
— Семь! — произношу я, сдерживая улыбку.
— Я не буду отвлекаться на табло, ты меня не обманешь! — зло говорит Андрей и сильнее давит локтем на горло.
— Семь раз за ночь, — поясняю я. — Отвечаю на вопрос, который ты задал уже раз двадцать!
— Ты принес жертву всем семи воплощениям Разделенного⁈ — на лице Андрея появляется саркастическая усмешка, и он вонзает виртуальный клинок мне в шею.
Трубецкой дергается еще до того, как механический голос присуждает ему победу, отпрыгивает от меня и смотрит на свой пах, на котором расплывается синее светящееся пятно.