Но теперь, когда мы избавились от обузы, можно было двигаться дальше.
— Будем надеяться, на этой квартире найдется хорошая одежда, — проговорил Окунев, вывозя нас на центральную улицу польской столицы. — Я уже так давно в душе не был, что мне начинает казаться, я теперь вечно буду потом вонять.
— Должен заметить, Василий Владимирович, для человека, который может неделями выслеживать жертву, стоя по уши в болоте, вы крайне прихотливы, — усмехнулся в ответ я.
— Я прошел войну, мой дорогой племянник, — пожал плечами тот. — И тогда это имело смысл. Но сейчас мирное время, у меня есть деньги, положение в обществе, и я могу себе позволить определенный уровень комфорта. С чего я должен от него отказываться?
— Вот вы и ответили на свой вопрос, — произнес я. — Агенты спецслужб тоже люди, и им тоже нужны места, где можно расслабиться после напряженного дня. Конечно, не пятизвездочный отель, но минимальные удобства нам будут предоставлены.
— Мой человек уже приготовил для нас с вами новые документы, Иван Владимирович, — напомнил Окунев. — Деньги у нас есть, так почему бы действительно не снять хороший номер. Закажем немного шампанского, поваляем панночек?
— Ваша жизнерадостность мне нравится, Василий Владимирович, — улыбнулся я. — Но предлагаю решить этот вопрос позже, когда избавимся от машины.
Больше он ни слова не сказал, а я занялся тем, что с помощью контроля собственной магии раскачивал резерв. Шесть узлов — это отлично, но теперь предстояло навести порядок в собственном теле.
В чем Окунев был совершенно прав — я сейчас был склонен согласиться даже на доступных женщин. Влияние частиц магии, засевших в тканях после поглощения двух десятков далеко не последних чародеев, играло свою роль.
И, конечно, я допускал, что Василий Владимирович таким незамысловатым образом проверяет мою адекватность. Но и отказываться от мысли, что мой двоюродный дядя, обладающий довольно странным поведением, говорит искренне, не мог.
Как ни крути, а за время нашего знакомства я уже успел убедиться, что Окунев — человек не слишком усидчивый. Годы работы в строительной компании были для него сродни анабиозу, а с моим появлением в обществе Василий Владимирович стряхнул с себя дрему и теперь спешил наверстать упущенное.
Автобус заехал на подземную парковку торгового центра, и Окунев заглушил двигатель. Я открыл дверь и вышел наружу первым.
— Сожжем? — предложил родственник, окидывая взглядом мусоровоз, который он теперь видел, как и все остальные люди, вместо настоящего автобуса.
— Не имеет смысла, только внимание привлечем, — ответил я. — Давайте выбираться.
— Лучше сначала перекусим, — произнес Василий Владимирович, бросив взгляд на телефон в руке. — Здесь есть неплохой ресторан на третьем этаже. У вас, кстати, как с польским?
— Воспринимаю на слух, — пожал плечами я.
Подготовка, которую устраивал Александр Васильевич Моров своему внуку, включала некоторые языки соседних стран, к тому же я еще немного подтянул знания за прошедшие месяцы. Но стоит мне открыть рот, и любой носитель языка сразу же определит во мне русского.
— Тогда говорить с персоналом буду я, — кивнул Окунев, указывая мне на лифты. — Следуйте за мной, Иван Владимирович. И предлагаю перейти на «ты», все же мы бок о бок воевали.
Да уж, воевали.
Наверное, это эгоистично, но когда я увидел, что кровавый маг собирается ударить алым штормом, просто выбросил Василия Владимировича из помещения. За себя-то я был уверен, что переживу, а вот выдержит ли Окунев случайный удар магией крови, проверять не хотелось.
Я бы мог с ним даже поделиться жизненной эссенцией, если бы точно знал, что он переживет ту атаку. Но и так получилось хорошо.
Мы спокойно поднялись на лифте на третий этаж. Сумки с амуницией остались в посольстве, за исключением устройства для обмана камер у Окунева и моего сакса, висящего на внутренней стороне пиджака, оружия у нас не осталось.
Наши вещи должны были уже доставить на выделенную для нас квартиру. Так что проблем с оснащением возникнуть не должно. Как и с деньгами — Тимур Олегович был достаточно любезен, чтобы предоставить нам анонимный счет, который пришлось пополнять через череду прокладок, дабы замести следы. Правда, переводили мы на него свои собственные деньги, а не пользовались казенными средствами, но кутить на императорские было бы верхом неприличия.
Наше турне хоть и согласовано с его императорским величеством, однако Виктор Константинович в лучшем случае компенсирует нам издержки по завершению сафари.