А чтобы потушить содержащееся внутри них магическое пламя, нужно немного переработать дополнительный слой печатей. Алый пылающий каркас воздвигся под первой защитой, готовый притянуть к себе вражеский огонь.
— Вот это да, — неприкрыто восхитился Окунев. — Ты как будто готовился к этому…
Я не стал отвечать, в последний раз окинул взглядом проведенную работу и лишь после этого переключился на мчащуюся к нам технику. Стена снега выросла в нескольких метрах от первой машины, заставляя ее затормозить. Еще не хватало, чтобы их накрыло.
А потом на наши головы обрушился огненный дождь.
* * *
Разговор .
— Спутники фиксируют прямое попадание по назначенным координатам, господин полковник, — не оборачиваясь к старшему по званию, отрапортовал оператор, не отрываясь от мониторов.
В зале раздались жидкие аплодисменты, но все тут же вернулись к работе под жестким взглядом командира.
— Это, конечно, хорошо, — произнес седой мужчина с высоким лбом и зачесанными назад волосами, — но каков будет результат?
— По нашим данным, господин полковник, метеоритный дождь спровоцирует горение, которое не даст нам ничего заметить еще как минимум полчаса, — заговорил другой подчиненный, поправляя очки на переносице.
Полковник кивнул на это заявление, после чего взглянул на наручные часы.
— Жду отчета каждую четверть часа, — произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь. — У меня встреча на самом верху. Его величество будет ждать результатов. Не разочаруйте меня, все знаете, что от этого эксперимента зависит будущее не только наших жизней, но и всей нашей расы.
— Полковник! — вскрикнул один из операторов, отвечающих за дронов. — Есть первые кадры!..
— На экран, — распорядился тот.
Единственный военный среди научной группы, он молча порадовался такому быстрому результату. Даже не придется нервничать под взглядом монарха, пока тот принимает доклады от других подчиненных.
На большом экране, до этого разбитом на десятки мониторов, проступило общее изображение. И то, что полковник увидел, ему настолько не понравилось, что потомственный аристократ не удержал лица, и его губы поползли вниз, выражая крайнюю степень неудовольствия.
— Это еще что за?..
На экране, сотканный из жидкого магического пламени, которое должно было уничтожить и командный пункт Вышноватого, и засевших там русских чародеев, раскрывал крылья двуглавый орел.
Герб Российской Империи смотрел в небо. И плевать ему было на древние родовые заклинания.
Глядя на то, как проклятая птица втягивает в себя остатки магического огня из разбившихся о невидимую преграду метеоритов, кто-то в зале произнес очень тихо:
— Нам конец.
И в тот же миг взвыла сирена, поднимая лабораторию по тревоге.
— Внимание! — раздался механический голос системы оповещения. — Воздушная тревога. Всему персоналу срочно покинуть…
А потом разверзся настоящий ад. Загрохотали где-то там, на высоте, звуки ударов. Техника мгновенно вышла из строя, заставив заткнуться сирену и даже погасить свет. Люди заметались, переворачивая столы и компьютеры.
Полковник уже хотел окликнуть своих подчиненных, чтобы успокоились и спокойно эвакуировались. Но в этот момент потолок над его головой покраснел, и первая же струя раскаленного металла и камня пролилась прямо на зачесанные волосы.
Еще через десять минут от подземной лаборатории осталась только выжженная воронка.
* * *
Польша, временный штаб гетмана Вышноватого. Иван Владимирович Моров .
Герб над нашими головами погас, и я открыл глаза.
Ответный удар потребовал немалых умственных усилий. У меня только шесть узлов, и я прошел практически по самому краешку. В резерве остались жалкие крохи, и то пришлось вычерпывать магию из собственного тела.
— Держи, — сухо проговорил Окунев, вручая мне платок.
Я принял кусок материи, который тут же окрасился капающей отовсюду кровью. Смысла вытираться им не было, да и голова, откровенно говоря, кружилась.
— Тебе бы прилечь, племянник, — произнес Василий Владимирович.
— Да, — ответил я, чувствуя, что глаза закрываются сами.
Успел только активировать заклинание в трости, которое ринулось по организму, штопая многочисленные повреждения. А потом почувствовал, как меня приняла в объятия тьма.
Глаза открыл я уже в палате полевого госпиталя.
Здесь не имелось моих артефактов исцеления, а потому ко мне подключили аппаратуру. Она мигала разноцветными огоньками и тихонько пищала в такт сердцебиению. Или что она там замеряет?