— Спасибо! Только вот новая должность прибавила еще больше забот. Катя, мне нужно на время сменить фамилию.
— Что?! — от такой резкой смены темы девушка растерялась.
— Я знаю, что у тебя отец работает в бюро дорог. И у него наверняка есть выход на тех, кто оформляет водительские права. Мне нужны права на другое имя, но с моей фотографией.
— А квартиру тебе в центре Москвы не организовать?!
— Послушай, дело касается государственной безопасности. И мне правда нужны эти документы.
Катя пристально смотрела на меня, не зная, что и сказать.
— Катя, я пока не могу тебе рассказать всех деталей, но поверь — это очень важно.
Девушка тяжело вздохнула.
— А когда у тебя что-то было не важно? Ладно, постараюсь.
— Спасибо огромное! По гроб жизни тебе обязан! Они нужны будут мне сегодня вечером! Ну все, я побежал — сильно спешу!
— Что?! Как это вечером!
Но я уже летел на другую встречу — со Смит.
Глава Школы встретила меня так же тепло, но в отличие от Кати лишних вопросов не задавала и пообещала сделать все, что мне нужно. Я был ей благодарен, так как не хотел впадать в долгие объяснения о том, что не могу раскрыть всей информации. Впрочем, она была мудрой женщиной и все поняла сама.
— Император? — только и произнесла она одно слово.
Я кивнул.
И все. На этом разговор был закончен.
Пока все складывалось удачно. А когда через два часа позвонила Катя и сказала, что и у нее все удалось организовать без лишних хлопот, я возликовал. Все шло по плану. Пора было приступать ко второй части задуманного.
— Нина, я вновь к вам! — произнес я, входя в привычный кабинет фельдшерского пункта Школы.
— Пушкин? — удивилась девушка, увидев меня.
— Вы ошиблись. Я не Пушкин, а… — я раскрыл водительские права, прочитал: — Смирнов Андрей Егорович.
— Чего? — только и смогла ответить на это Нина. — Пушкин, ты опять какие-то игры затеваешь?
— Да, опять, — кивнул я, заходя в кабинет. — И для одной такой игры мне нужна твоя помощь.
— Я всегда рада помочь! — тут же оживилась девушка, поправляя грудь.
— Я немного не о том.
— А я о том! — настояла Нина. — Я тебя не видела сколько? Месяц? В общем, достаточно, чтобы соскучится. Так что давай, не выеживайся. Пришел в здравпункт — раздевайся. Осмотр будем совершать.
Пришлось повиноваться.
Тело Нины было гибким, изголодавшимся и потому девушка сама быстро взяла инициативу в свои руки. Нина положила меня кушетку и сама разделась, быстро, нетерпеливо. Потом оседлала и выжала досуха, не дав даже опомниться. Когда ее тело начало дрожать, предвкушая окончание, я ускорил темп и нажал на пару точек на спине девушки, увеличивая яркость чувств.
Нина закричала, хотя и пыталась сдержать звуки в себе. Ее еще некоторое время била крупная дрожь, а на лице была рассеянная улыбка, поэтому пришлось ждать, когда девушка придет в себя.
— Итак, чего ты хотел? — наконец, сама перешла к делу Нина, застегивая халат и поправляя прическу.
— Ты должна оформить меня в лазарет, написать в журнале какую-нибудь болезнь, при которой нужно срочно больничное лечение. Но чтобы без всяких операций и процедур.
— Зачем это тебе?
— Нина, прошу, не задавай лишних вопросов.
— Но ведь это не законно! Меня из Школы погонят!
— Не переживай, со Смит я уже договорился. Она в курсе.
Нина пристально посмотрела на меня, пытаясь понять — не вру ли я? Поняла, что дело и в самом деле важное. Поэтому кивнула:
— Ладно, сделаем. Давай сюда документы, какие есть.
Я протянул водительские права.
— Смит зачислила в Школу этого самого Смирнова?
— Да.
— Тогда ладно, с меня никакой ответственности — оформлю тебе шумы в сердце с неподтвержденной локализацией. При таком расплывчатом диагнозе обычно в больницу кладут, чтобы уже другие врачи разбирались, что за болезнь у человека. Хитрость такая.
— Отлично!
— Ну все, товарищ Смирнов Андрей Егорович, плохи ваши дела, готовьтесь к госпитализации!
Часть дела было сделано. Я шел как больной от элитной Школы, а значит, отправили меня в элитную же больницу. К тому же помогла сама Смит, которая позвонила в «Бехтеревку» самому директору и намекнула, что к нему едет очень важный пациент, которому необходим соответствующих уход и палата. Главврач спросил кто именно, но Смит схитрила — сказала, что внебрачный сын одного очень важного человека, поэтому необходима некоторая конфиденциальность. Говорила она так убедительно, что я, слушая ее, невольно задрал нос — вон какая важная шишка оказывается!