— Артем, прежде всего, кадет. Да не какой-нибудь, а воспитанный мной! — с гордостью произнес Шмыгаль. — А значит, для него не ведом страх. А вот слова отвага и честь не последние и имеют вес. А когда на кону спокойствие Родины, он, я в этом уверен, ни секунды не будет сомневаться. К тому же ты же не будешь его в самое пекло отправлять. Его роль — это замаскировать дирижабль. Призрак — ну и прозвище ты ему дал! В самое «яблочко»!
Эти доводы окончательно убедили меня обратиться к Призраку.
Но позвонить я ему не успел. Леденящим душу шепотом Смит вдруг произнесла:
— Готово! Артефакт можно использовать по назначению!
Чтобы найти дирижабль пришлось использовать все свое красноречие и несколько сотен золотых монет. Мы позвонили владельцу дирижабля, которого Смит знала лично и долго его упрашивали дать его нам. Хозяин летательного средства, едва поняв, кто мы такие, наотрез отказался — он тоже помнил, что совсем недавно произошло с нами. К тому же нового пилота у него не было.
— Ничего страшного, — подключилась Смит, используя все свое красноречие. — Нам и не нужен пилот. Мы хотим устроить на школьном дворе показательную выставку летательных средств былых времен. Так что не переживайте, все будет хорошо. К тому же мы вам вполне прилично заплатим.
— Ну хорошо, — наконец сдался хозяин. — Когда нужен будет аппарат?
— Прямо сейчас.
— Сейчас?!
— Ну да. Пока приготовим, пока помоем, пока натрем все хромированные детали — время пройдет. А нам спешить надо.
— А меня пригласите на выставку? — пробубнил хозяин.
— Обязательно. И даже дадим слово. Хотите выступить с речью?
— Я? — хозяин растерялся. — Ну, я говорить конечно не умею, но кое-что о истории дирижаблестроения рассказал бы конечно.
— Ну вот и отлично! Договорились?
— Договорились! — воодушевленно ответил тот. — Так, присылайте людей, забирайте аппарат, а я пока пойду речь писать. Сколько у меня будет минут?
— А сколько вам надо?
— Тридцать. Нет, сорок. А час можно?
— Можно. Так мы приедем прямо сейчас?
— Конечно, приезжайте. Ну все, прощайте, некогда мне тут с вами болтать, мне речь готовить надо.
И не дождавшись ответа, положил трубку.
Дело было сделано.
С Призраком я созвонился сразу же после этого звонка. По телефону подробности не сообщил, но попросил встретиться через полчаса в какой-нибудь кафешке. Тот согласился, хоть и без энтузиазма.
Отправив Шмыгаля за дирижаблем (я не понятия не имел, как он его доставит, но зауряд-поручик сказал, что справится), а сам отправился на встречу с Призраком.
Кафешка, в которой мой друг назначит встречу, оказалась достаточно далеко от родового гнезда, где-то на окраине города, в рабочих его районах. Улочки здесь были узкие, тесные. Дома низкие, угрюмые, серые. Народ, снующий по делам, одет скромно, все из рабочих — мастера, наладчики, станочники, механики.
Дымнее трубы здесь упирались в небо, словно поддерживая их, дымили черным дымом. Сотрясая вечер, гудели фабричные гудки, кипела жизнь. Мануфактур здесь было много, а вот кафешек — только одна. К ней я и направился.
Не сразу я понял причину, по которой Призрак назначил тут встречу. А когда увидел друга в рабочей одежде, с руками, измазанными мазутом, сообразил — парень работает на одной из мануфактур. Как-то, когда мы сидели на гауптвахте, он говорил, что подрабатывает в выходные, чтобы не зависеть от отца. Я не думал, что подрабатывает он кочегаром.
Это было необычно — представитель знатного рода и кочегар. Но зная характер Призрака, я понимал, что это укладывается в характер мечущегося парня.
— Привет! — радостно воскликнул Призрак, увидев меня.
Мы обнялись, присели за столик, заказали по пиву. Я спросил парня про дела, он дежурно ответил, что все в порядке. Некоторое время болтали о пустяках. Потом я перешел к делу. Я не стал раскрывать ему всех деталей, боясь за безопасность друга. Сказал лишь, что нужна его помощь в весьма важном деле.
— И насколько большой объект нужно будет скрыть? — уточнил Призрак, отпивая пенного.
— Большой, — размыто ответил я, хотя понимал, что нужно будет все же сказать ему правду. — Размерами с дирижабль.
Брови парня поползли вверх.
— Знаю, это слишком большой и тяжелый труд, но никто, кроме тебя мне помочь не сможет.
— Ты что, хочешь на дирижабле в женское отделение кадетского корпуса проникнуть?
Я рассмеялся.
— Нет, для этого дирижабль не нужен. Есть кое-что другое, — я стал предельно серьезным, — Призрак, вопрос государственной безопасности.