- Уже. Всё сейчас будет. Настя! - Крикнул он громко. - Воду князю два раза и рушники для верха и низа!
Из левой двери выскочили девки с полотном, застелили пол и поставили две деревянных шайки с водой. Одну на пол, другую на скамью, туда же бадейку с жидким мылом. На скамью положили и рушники.
- Помыть? - Спросил Федот. - Девки расторопные.
- В другой раз, Федот.
Девки захихикали, стрельнув исподлобья хитрыми глазами.
Все вышли, а я разделся, и, не боясь намочить половицы, славно вымылся. Достав из кожаных дорожных сумок чистую одежду, я переоделся в почти белый шёлковый наряд. Только шапка и сапоги были у меня красными. Расчесав, заботливо положенным на скамью гребнем, свои песочные кудри, и расправив плечи, я вышел на крыльцо.
- Гриня, бери свой десяток, и со мной. Остальным - в баню, пока протоплена. Не забудь про караулы.
Взяв повод своей лошадки из рук Федота, и запрыгнув в седло, я выехал за ворота.
* * *
Воевода сидел по правую от меня руку на полатях в сильно прогретой бане, а боярин Пронский Иван Фёдорович по левую. Париться в одиночку я не стал. К чему искушать знать рязанскую.
Бани на Руси очень часто становились местом убийства неугодных. Что может быть проще подпёртой двери разогретой с лишком парилки. Прикрыл дверь и отдушины, - через пару часов выноси тело. Или прикопай там же. Деревянных полов не было. Прямо на земле лежали деревянные решётки. И никто не узнает...
В мыльне сидели ещё три боярина: Василий и Семён Вердеревы и Иван Измайлов. Все, кроме воеводы, были парнями, возрастом чуть за двадцать лет.
Предварительно осмотрев баню, я пришёл к выводу, что здесь и проведу ознакомительное совещание с первыми людьми Рязани.
Баня состояла из нескольких помещений. Предбанник, на первом этаже имел большой стол со скамьями возле него, и имел выход на второй этаж. Второй этаж простирался по всему подволоку первого этажа бани, и был заставлен лежаками.
В мыльне стояли шайки и бочки с водой, скамьи вдоль стен, на полках лежали: тёрки, скребки, мочала и мыло. В парилке, с очагом в центре и широкими полатями по трём сторонам, по обе стороны от двери стояли бочки с водой и ковшами, а на стенах висели разные распаренные веники, от которых шёл берёзовый, дубовый и еловый дух.
Над очагом в потолке было отверстие для вытяжки дыма, которое сейчас было прикрыто, и контролировалось моим сотником Гринькой. Вытяжка на втором этаже была закрыта в деревянную коробку трубы. Попариться бывший князь любил. Но почему не постелить деревянный пол? Загадка.
Почти вся сотня моих бойцов, за исключением стражников, была задействована в обеспечени "нашей" безопасности. Княжеская усадьба была огромной, и сотни бойцов едва хватило, чтобы перекрыть территорию. Людишки в усадьбе мне были неизвестные, ситуация в Рязани тоже. Чем чёрт не шутит. Или меня захотят укокошить, или кого из бояр, чтобы на меня повесить жертву. Оно мне надо? Так начинать "столовать"?
- Что Касим? Махмуд Казанский? Не озоруют? - Спросил я воеводу.
- С нами пока. От Казани нам сейчас толку мало. Их ногаи донимают и османы совращают. Левобережье Большого Итиля совсем извели. Нам Казань сейчас не помощница. А вот Касим... Как перебрался на Оку, так брату своему Казанскому - Махмуду помогать перестал.
- Понятно. Расскажи, Фёдор Иванович, чем живёт сейчас Рязань? Как и чем ворога встречать собирается? Ведь придет же ворог.
- Придёт, Михаил Фёдорович, - вздохнул воевода. - Засечную черту строим. От Оби уже почитай сто вёрст проложили. Годим пока. Туляки к нам тянут.
- Тулякам в оба конца тянуть, а вам в один. Чем приписные работные занимаются?
- Стену городскую чинят. Руду болотную жгут. Московский заказ. Зима скоро, новую скоро наберут, а эта ещё лежит.
- Дело нужное, но чем дольше она лежит, тем лутче для неё. Стену чините, засеку ставьте далее, туляков не ждите, а железо жечь бросьте.
- Великий Князь просил железа боле слать.
Я посмотрел на него. Помолчал.
- Великий Князь Василий Васильевич теперь меня просит, и спрашивает с меня. Потому, перечить мне не надо, - тихо сказал я. - Если есть резон, говорите, обсудим. С кондачка, я тут менять ничего не буду, но новое ждите обязательно. Я под Москвой завод кирпичный ставлю. И здесь обязательно поставим.
Воевода молча качнул головой. Боярин сказал:
- Людишек мало.
- По последней сказке семь тыщ?
- Сёдни и того мене.
- А дружины ваши большие?
- Да куды там, воев по пятьдесят у кажного боярина. Не боле.
- Упарился я уже, - сказал я. - К столу пора.
- Мы посидим малеха... Да, Федор Иваныч? - Спросил боярин воеводу.
- Сидите. Пойду ополоснусь, - сказал я и, вышел из парилки.