Через несколько минут сомнения взяли верх, и я поднялся и отправился в коридор — там есть хоть какое-то освещение — искать признаки электричества. Снова по стенке добрался до двери. Чего ж она так скрипит-то? Фигасе, а это что за абреки? При моем появлении от соседней двери отпрянули две темные личности с надвинутыми на глаза мохнатыми папахами. В руках у ближнего ко мне сверкнул кинжал. Что-то зло прошипев, абрек кинулся вперед, нацелив лезвие в мою грудь.
В очередной раз я оказался искренне благодарен тем навыкам, которые в свое время практически насильно вдолбил в меня родной дядька. Дядя Миша за небольшой оклад вел секцию дзюдо в местной ДЮСШ, куда и таскал меня с раннего детства, заставляя кувыркаться на татами с остальными своими подопечными. Когда я подрос, дядька стал брать меня на занятия по боевому самбо, которые он проводил два раза в неделю для более взрослых клиентов, и уже за более существенную плату. Эти занятия он особо не афишировал, и попасть на них могли люди лишь по рекомендациям тех, кого дядька хорошо знал. Причиной такой скрытности, вероятно, были события из времен Советского Союза, когда дядя Миша отсидел пару лет за незаконное преподавание боевых искусств. Вот и остался у родственника пунктик по поводу этого дела.
Я практически автоматически встретил кинувшегося на меня придурка с ножиком по схеме, отработанной не только на тренировках, но и в частых, в период моей бурной юности, уличных драках. Слегка развернул корпус, уходя с линии направления клинка. Блок, захват запястья, рывок на себя, одновременно воткнул встречный левой ногой в ребра. Сдавленный хрип застрял у мужика в глотке, застопорив дыхание. На этом можно было бы, и оставить это обмякшее недоразумение, но мое тело само продолжило наработанные движения. Я захватил чуть выше запястья второй рукой. Снова рывок на себя и резкий тычок его же локтем назад. Хруст выламываемого сустава слился со звяканьем выпавшего кинжала. Абрек, выпучив глаза, сдавленно засипел. Если бы не предшествующий удар по ребрам, остановивший работу легких, он бы сейчас орал благим матом. Знаю по себе, что такое перелом сустава…
Тут до меня дошла реальность произошедшего. Ё-о, твое-мое! Чего это я наделал-то?! Вдруг это у них, у ролевиков этих, игра такая? Типа, злые абреки вырезают спящую заставу. А тут я такой бэтмэн, блин, незваный. Точно говорят, незваный бэтмэн хуже татарина. Что ж делать-то теперь?
— Э! Э, мужик! — отскочил я от кинувшегося на меня подельника, поверженного ролевика. Хорошо еще, поверженный скрючился на полу между нами, и его товарищ не смог налететь на меня сходу. Пришлось держаться так, чтобы вышедший из игры продолжал оставаться между нами. — Мужик, мужик, да погоди ты! Харэ махать своим тесаком, говорю! Я в ваши игры не играю. Слышь, придурок, что я тебе говорю?
Однако тот не придавал моим словам никакого значения и продолжал стараться достать меня кинжалом. Несмотря на тусклое освещение, у меня не было сомнений в том, что клинок в его руке не игрушечный и заточен как следует. Черт, и куда это я влип? Похоже, этот мужик вполне серьезно хочет меня зарезать.
— Мужик, ты можешь послушать меня секунду? Слышь, давай разберемся, а?
Снова не последовало никакой реакции на мои слова. Что-то надо было делать, ибо рано или поздно он меня достанет. Я нарочито подставился под удар и поймал его руку с кинжалом, выкинутую в длинном выпаде к моему животу. Не давая ему остановить движение, дернул на себя и шагнул в сторону. Мужик полетел вперед, споткнувшись о своего товарища. Продолжая тянуть за руку, сжимающую оружие, я придал телу атакующего еще большее ускорение и слегка подправил траекторию полета. Бум-м-м — мужик врезался головой в бревенчатую стену. Мохнатая папаха конечно смягчила удар, но все равно, дом сотрясся, будто от хорошего удара кувалдой. Разве что, звук был такой, как если бы кувалдой влупили через прислоненную к стене подушку.
Второй кинжал звякнул об пол. Я тупо смотрел на обмякшее у моих ног очередное тело, продолжая держать его за руку. Теперь мне точно кранты. Даже если не разорвут на месте остальные ролевики, а в номерах уже слышался шум и голоса, даже если мне удастся каким-то чудом замирить с первым абреком, несмотря на выломанный из сустава локоть и, как минимум, хорошо отбитые ребра, то этот-то пикирующий камикадзе наверняка проломил себе череп. А если папаха и спасла череп, то мозги при таком ударе по любому должны выплеснуться через уши. Твою мать…