— Сани с подогревом? — переспросил теперь уже сидевший рядом Петр Александрович и захохотал. Остальные поддержали его. Отсмеявшись, он хлопнул меня по плечу, одобрительно сказав: — Экий ты веселый. Вино здесь, в яме, нас дожидалось.
— В какой яме? — не понял я, чем вызвал новый взрыв хохота.
Решив, что имелся в виду погреб или подвал, больше не стал переспрашивать.
Тем временем мужики в синих шинелях, которых я про себя окрестил солдатами и, как оказалось, не ошибся, удалились за печь с несколькими большими блюдами. Через несколько минут появились оттуда в компании девки и тетки, которая перед этим вернулась с ведром, наполненным квашеной капустой. Все четверо несли в руках уже нагруженные снедью блюда.
Ого! Да тут, похоже, пир намечается. Нет, я щас точно зауважаю этих ролевиков. У меня просто глаза разбегались, и слюна декалитрами выделялась, еле успевал сглатывать. На стол поставили поросеночка, покрытого румяной поджаристой корочкой — я такого только в кино видел. Следом блюдо с горкой таких же румяно-поджаристых птичьих тушек. Когда Федор с хрустом разломил одну сочную тушку, я чуть не захлебнулся, пришлось несколько раз судорожно сглотнуть. Прямо передо мной тетка поставила блюдо с горой жареных рыбин, каждая величиной с хорошую сковородку.
— Лещ, — заявил я тоном знатока и по примеру одного из сидящих напротив мужиков, стянул обжигающую пальцы рыбину прямо на стол перед собой.
— Боже упаси, — воскликнула тетка. — Нешто мы вам костлявого бы подали? Карась это.
— Фигасе, карасик! — искренне восхитился я, отправляя в рот зажаристую рыбью шкурку. — Мутант какой-то.
— Карась это, ей богу, карась, — испуганно залопотала тетка, прижав руки к груди.
— Ладно, иди, старая, — включился я в игру и отпустил ее царственным жестом. Однако добавил вдогонку: — Но ежели рыба окажется радиоактивной, пеняй на себя.
Оглянувшись, та шустро скрылась за печкой.
А я снова ощутил на себе заинтересованные взгляды. Под хруст перемалываемой крепкими челюстями снеди, все собравшиеся продолжали пялиться на меня. Но вопросов никто не задавал, ибо свято блюлось правило — когда я ем, то глух и нем.
Пока расправлялся с карасем-мутантом, заедая его квашеной капусткой и запивая вином из поставленного передо мной кубка — надо сказать, весьма неплохим вином — на столе появился большой горшок с пшенной кашей. Фигасе, меню — каша с вином. Вспомнилась одна из моих бывших, которая пыталась меня научить какое вино к какому блюду нужно подавать. Интересно, что бы она к пшенке посоветовала?
Сотрапезники начали черпать кашу серебряными ложками, дуя на нее и аккуратно одними зубами, чтобы не обжечь губы, соскребая с ложек в рот.
— Эй, гарсон! — щелкнул я пальцами в сторону печи. — А ну, подайте мне деревянную ложку!
— Нешто серебром княжеским брезгуешь? — удивленно вопросил звездоносец, выпустив изо рта поросячью ножку.
— На кой мне этим серебром губы жечь? Деревянной лучше.
Петр Александрович, прищурив глаза, несколько секунд смотрел на меня задумчиво.
— И то верно, — наконец согласился он и тоже потребовал в сторону печи: — А ну и мне деревянную ложку!
— И мне! — Федор отбросил серебряный прибор.
— Всем деревянные! — заорал Петр Александрович.
— Но только ложки деревянные, — типа, пошутил я. — А капусту зеленую!
— Почему зеленую? — с серьезным видом поинтересовался Федор.
— Какую капусту? — тоже не понял Петр.
— Ну, типа, баксы, — пояснил я, но, глядя на выражения лиц собеседников, понял, что лучше перевести разговор на что-нибудь другое.
Пока соображал, на что бы перевести разговор, зачерпнул ложкой кашу и отправил в рот. И тут же снова открыл рот вовсю ширь и вылупил глаза — каша-то действительно горячая.
— На, запей, — захохотал Петр, подавая мне кубок.
Поспешно потушил вином пожар во рту и вытер рукавом выступившие слезы.
Вино хоть и казалось слабым, но я почувствовал, что пьянею. Меня начало угнетать это молчаливое застолье. Захотелось общения.
— Здорово вы тут все устроили! — искренне заявил я, обводя вокруг взглядом. — А меня в свою компанию примете?
Да что ж этот долговязый все хохочет-то?
— А ты кто таков будешь? — спросил один из бородачей, что сидел напротив.
— Дык, я этот, Дмитрий Станиславович Дедиков, старший заместитель младшего научного сотрудника отдела по контактам с не гуманоидными расами Института имени Саурона, — выпалил я и притворно удивился: — Нешто не слыхали?