Завтрак я умял быстро, аппетит проснулся во время утренней тренировки. Пробежка, турники и брусья в соседнем дворе, возвращение домой, комплекс упражнений с гирями, душ и завтрак. Впереди было вторая часть испытания источника.
Позавтракав, я вернулся в спальню — встал я рано, около шести утра, на часах было около девяти утра, и до начала второго этапа экзаменов оставалось три часа — он был назначен на полдень на Крестовском острове.
Я взял бланк в руки и вновь прочитал адрес: Крестовский остров, Императорская аллея, дом 11 «А».
Я уже успел узнать, что по адресу располагалось столичное управление конной полиции. Видимо, объектами второй части испытания станут лошади.
— Ну, начнем готовиться. — Сказал я сам себе и полез в чемодан под кроватью.
Первым делом я достал крупный камень необработанного кварца. Этот минерал прекрасно принимал энергию темного Источника, как и янтарь превосходно принимал и сохранял в себе энергию светлого Источника. Я сел на кровать в спальне и взялся за камень двумя руками. Если при использовании светлого источника я испытывал приятное и мягкое тепло, которое словно бы обволакивало меня, то с темным было несколько иначе. Темная энергия походила на слабые разряды электричества, она была более резкой, бурной. Теплая энергия давала ощущение покоя и умиротворения, в тоже время темная разжигала азарт, побуждала к действию, даже к некоторой агрессии. Темный источник был у меня несколько меньше, чем светлый, и через несколько минут вся энергия перетекла в кварц. Он приобрел антрацитовый цвет с черными прожилками, даже солнечный свет на его гранях не отражался. Аккуратно убрав его обратно в чемодан, я начал собираться.
Прямые светло — серые брюки, темно-синяя водолазка, темно — синий пиджак в крупнуюсерую полоску — клетку, тёмно-коричневые полуботинки. Образ завершен. Всё-таки погода во второй половине августа в Петербурге уже напоминала осень.
Я вышел из дома, закрыл квартиру и быстрым шагом добрался до остановки троллейбусов. Спустя десять минут я сидел внутри троллейбуса и наслаждался видами Невы, Петропавловской крепости на Заячьем острове и Петроградской стороной. Троллейбус медленно и уверенно полз по своему маршруту. Хоть общественный транспорт и считался довольно медленным, и пользовались им, в основном, люди, которые не носили благородных фамилий, мне на всё это было глубоко плевать. Я не кичился дворянским званием, а мой внутренний хомяк просто требовал от меня экономии бюджета после последних трат. А на такси можно и потом покататься.
Спустя почти час (маршрут троллейбуса оказался очень извилистым, как меня и предупредил старый аптекарь) я вышел на остановке около Императорского парка «Крестовский остров». Подойдя к карте парка, я нашел Императорскую аллею. Для того, чтобы на ней оказаться, мне было нужно пройти сквозь весь парк и выйти через противоположные ворота, фактически к берегу острова, который смотрел на Финский залив. Прогулка спокойным шагом отняла у меня ещё около сорока минут, в волосах гулял северный ветер, солнышко приятно грело, выглядывая из-за облаков, и я просто наслаждался тем, что костыли и трости мне были больше не нужны. Обычно, в такую погоду я без костылей из дома выйти не мог — слишком сильную боль причиняли раздробленные суставы в ноге…
Выйдя на Императорскую аллею, я повернул направо и направился к комплексу зданий в самом конце с одинаковыми синими крышами, окруженными трехметровым забором с четырьмя вышками по периметру.
Дойдя до пропускного пункта, я позвонил в звонок у двери. Никто не открывал. Подождав пару минут, я вдавил звонок и держал его, пока не услышал брань с противоположной стороны.
Тяжелая металлическая дверь, покрашенная серой краской, приоткрылась, и на меня хмуро смотрел страж порядка с седыми усами и бакенбардами. Форменная фуражка была лихо сдвинута на бок, а на щеке еще были видны следы вмятин после сна на столе.
— Чего надо? На службу наниматься — это через первое КПП. — Страж порядка явно был недоволен молодому посетителю.
— Добрый день. Матвей Александрович Волков, прибыл на второй этап экзамена по поступлению в Санкт — Петербургский Императорский Университет.
— А. Бланк и паспорт для проверки.
Я протянул бланк и паспорт в раскрытом виде. Данные сверили и вернули мне.
— Ждите, я должен связаться с дежурным и доложить о прибытии.
Дверь резко захлопнулась прямо перед моим носом.
Я немного опешил, если честно, но решил дождаться. Спустя еще десять минут дверь вновь открылась:
— Проходите.
Я прошел следом за дежурным в тамбур пропускного пункта. Тот вернулся на свое служебное место, закрыв дверь за мной, открыл небольшое окошко и протянул руку:
— Паспорт дайте, пропуск выпишу.
Я молча протянул паспорт. Дежурный записал меня в свой журнал, выписал временный пропуск и нажал клавишу на пульте управления турникетом.
— Проходите, вам нужно здание с табличкой «11А», на обратном пути сдадите пропуск мне.
Я кивнул и прошел через турникет. Выйдя из КПП, я оказался на плацу перед штабом конного управления, о чем меня оповестила огромное табло, которое висело между вторым и третьим этажами здания напротив меня.
— Ну-с, начнем. — Сказал я сам себе и двинулся вглубь комплекса.
Благодаря схеме на плакате рядом со входом в штаб управления, я быстро нашел здание «11 А». Это действительно оказалась конюшня. Только не основная, а госпитальная. Сама конюшня оказалась открыта, внутри сновали люди в рабочих комбинезонах. Я не стал им мешать и решил подождать снаружи.
Ждать пришлось недолго. Спустя минут двадцать появилась явная группа преподавателей из Императорского Университета, которую сопровождал дежурный офицер. Двое мужчин и женщина. Один мужчина был уже преклонного возраста, уверенно за семьдесят, хотя с целителями этот момент не стоило брать во внимание — именно целители жили дольше остальных. Если средний преклонный возраст в империи среди одаренных был около 90 — 100 лет, то целители могли перешагнуть этот порог лет на двадцать — тридцать смело. В его волосах и бороде не было и намека на былой цвет волос, но глаза были яркого насыщенного зеленого цвета, снег седины полностью его сожрал, сам он был средней комплекции, чуть ниже меня по росту, но крепкие руки держали трость скорее для статуса, чем из-за необходимости, одет мужчина был в темно — синюю тройку с голубой рубашкой и галстук цвета ограненного сапфира. На горле, из-под седой бороды и до ворота рубашки выглядывал тонкий багровый шрам не шире толщины монеты. Второй мужчина был гораздо моложе — лет сорок — сорок пять, одет он был в ту же классическую тройку, только полностью черную, того же цвета были рубашка и галстук, гладковыбритое лицо с высоким лбом, копна черных волос и серые прищуренные глаза. Он мне сразу не понравился. А вот их спутница заслуживала отдельного внимания: Русые прямые волосы падали вниз ниже поясницы свободным водопадом, тонкая фигура, я уверен, что смог бы обхватить её за талию двумя руками сейчас так, что указательные и большие пальцы будут соприкасаться, которая скорее подошла бы профессиональной балерине. Темно — зеленая свободная юбка волнами морской бури поднималась при каждом движении, салатовая же блузка была настолько прозрачная, что на солнце было видно контуры идеального тела под ней, при этом была максимально закрыта и не давала никаких пошлых намеков. Тонкие черты лица, тонкая шея, на которой было надето витое серебряное колье с зелеными камнями, холодное, но очень сильно подчеркивающие цвет её глаз. И безумно жадные до жизни зеленые, цвета молодой травы, веселые глаза. Если бы я действительно был сейчас мальчишкой семнадцати лет, то точно бы влюбился с первого взгляда, а так, мой внутренний довольно циничный хомяк сразу сделал вывод, что передо мной красивый, но сугубо комнатный цветок, который не знал и не знает сложностей и трудностей в этой жизни.