— Мам, ты вели отдать мне тот кусочек — и всё увидишь!
— Ну хорошо, свой огородик раскопаешь рядом с Машиным, а детское поле будет у реки.
Скажу Фёдору, чтобы оградку поставил, а то животина всё тебе потопчет.
— Спасибо, мамулечка, ты самая лучшая!
— Беги уж, непоседа!
И Дуня побежала. За кусочек полукилограммового маслица, которое она экспроприировала
на кухне, долговязый подросток Митька натаскал ей ил с речки и раскидал его по полю. Потом
он вместе с Любашей разводил водой в кадке навоз и щедро оплескал им землю. За порчу кадки
Дуне влетело от ключницы, но вскоре боярышня сумела растопить сердце рачительной
женщины. А пока Дуняша велела своим помощникам рассыпать золы и толчёной скорлупы, что
насобирали за несколько дней, а потом посеять горох.
— Так первые числа вересеня уже! — ахнул Митька. — Не успеет горох вызреть.
— А мне не надо. Пусть взойдёт и чутка подрастёт, а потом его нужно будет скосить и в
землю заделать.
— Чудишь ты, боярышня!
— Не тебе судить! — накинулась на парнишку Любаша. — Сказано, что делать —и делай!
Избаловала тебя боярышня подарками. Виданое ли дело: смерду судить дела боярские!
Митька сгорбился, опустил голову. Любка права была, напоминая про съестные отдарки за
небольшую помощь. Где бы сирота ещё так выгодно устроился? Селяне, если брали его на
работу, то все соки выжимали за еду, а боярышня кормила, да ещё с собой давала то, что
продать можно. Масло он на мёд сменял, но после пожалел, потому что давеча боярышня
дивную сладость дала ему попробовать — и мёд после неё простецким показался.
Любка сказывала, что на то угощение, что ему дали попробовать, полная кадка молока ушла!
А всего той сладости плитка размером в две мужеские ладони вышла. Но вкусно! До чего же
вкусно! Даже ключница подобрела и сказала, что попробовала княжеское угощение.
А Дуняша торопилась. Сентябрь набирал силу, а ей хотелось многое успеть сделать. Сирота
Митька вскопал ей огород, а дорожки выложил плоскими камешками. Маша тоже так захотела, и пришлось велеть Митьке ей то же самое сделать.
Всем кухонным работникам Дуня наказала очистки выносить в огороженное жердинами
место, кидать и пересыпать землей, а будут опилки от каких работ — то их ссыпать туда же.
Правда, очисток было мало, потому что всё расходилось животным. Тогда Дуня вспомнила о
ботве. Вот её было много, и Митька запарился сносить всё в одно место, пересыпая землей, листовым опадом, навозом и даже несколько вёдер ила с болотным торфом туда пошло.
Дуня немного запуталась в огородных делах, но решила, что чем больше — тем лучше, всё
перегниёт рано или поздно. Получился целый ряд из компостных горок с неё ростом. Немного
постояв возле своего творения, она велела прикрыть кучи подмокшим сеном. На неё
покосились, но исполнили.
На будущее Митьке велено было не забыть закопать в землю взошедший горох и даже
уплачена копеечка за этот труд.
Погода испортилась, и Дуня с Машей засели на кухне.
Ключница по велению боярыни выделила девочкам место, и под руководством Машиной
няньки-воспитательницы маленькие боярышни учились заготавливать продукты впрок. И тут
Дуняша тоже не постеснялась поэкспериментировать. Она с интересом училась квасить и
солить, а сама в свою очередь научила сестру, её няньку и Любашку мариновать овощи. И так у
них всех это хорошо получилось, что вскоре длинный ряд горшков стоял в погребе со
странными надписями: салат капустный, салат морковный, свекла по-китайски, лучок по-венгерски, салат огурцовый, икра свекольная, сладкая брюква…
А фишка всех заготовок была не в том, что из нескольких ингредиентов составляли салаты
или что для консервации использовали яблочный уксус, а в добавлении в маринад сладости. И
нет, не сахара или меда, а патоки! Дуня ещё тогда, когда в имении собирали сладкие летние
сорта яблок, попросила Машину няньку помочь сварить патоку, причем в самом густом её виде, которая получила отдельное название бекмес. Конечно, в южных странах бекмес варили из
винограда, но у Дуни для эксперимента были только сладкие яблоки.
Там все просто: знай, уваривай сок, да процеживай. Единственная хитрость состояла в
добавке свежегашеной извести или порошка из белой глины. Дуня не решилась использовать
известь, хотя её достать было нетрудно, и взяла у гончара горшочек с белой глиной. В