Маритта Вуд
Боярышня-попаданка, или Любовь князя
Глава 1
Вдруг сзади меня обхватили крепкие руки и кто-то горячо зашептал мне в ухо:
— Ну наконец-то…А я уж не чаял, что выйдешь.
Я попыталась вырваться из этих железных объятий, но мужчина только крепче прижимал меня к себе и покрывал поцелуями мою шею.
— Пусти, меня маменька ищет…Я должна идти, — я отбивалась от мужчины. но тот лишь посмеивался:
— И давно ли тебя стало это беспокоить? Раньше ты, Марьюшка, не особенно маменьку то боялась…
Он тяжело дышал и шарил одной рукой по моей груди, второй же пытался задрать подол платья.
Наконец мне удалось вывернуться из его рук, я забежала в терем и одернула платье. Кто это был? Возлюбленный или просто воздыхатель? Как мне узнать и что делать, если он опять захочет обнять меня? А что, если они не только обнимаются?..
Боже, вот я попала, так попала!
Купалинка, купалинка, ночь маленька, ночь маленька.
Чтоб я знала, чтоб я знала что ночь мала, что ночь мала.
Я б сидела, я сидела б вышивала, вышивала.
Вышивала, вышивала б черным шелком вышивала.
Милому платочек…
Величава, широка река Итиль. Неторопливо несет она свои воды вдоль широких степей, высоких гор, лесов и полей.
Легко дышится на берегу, вода ласкает песок и тут же торопится дальше, все вперед и вперед, следуя своему течению.
Сегодняшняя ночь — ночь Ивана Купалы, ночь, когда горят костры, когда ищут загадочный цветок папоротника, когда украшают Купальское дерево и когда девушки плетут свои венки и ищут суженого.
Много чудес случается в ночь Ивана Купалы.
Старуха Генкора сидела, скрестив ноги на берегу реки и задумчиво раскидывала свои веточки, такие же древние, как и она сама. Узор сплетался, видимо необычный, потому что старуха кидала веточки вновь и вновь, пытаясь понять, что начертано на карте событий и судеб.
Наконец она бережно собрала свои веточки в холщовый мешочек, поднялась на ноги, вгляделась в реку:
— Спасибо тебе, Итиль. Сегодня ночью нас ждут перемены. Мы потеряем кого-то, но и найдем тоже. Противостояние не должно быть нарушено.
Старуха склонила голову и пошла вверх по склону.
Праздник Ивана Купалы был древним, но мы вспоминали о нем только тогда, когда собирались именно в этот день на природу. Костер, шашлыки, можно веночек надеть на голову и устроить фотосессию.
Я не собиралась сегодня никуда ехать, хотела выходные провести дома с пользой для себя, то есть выспаться, не спеша выпить кофе с булочкой, поваляться на диване, посмотреть наконец какой-нибудь фильм. Погода, хоть и лето в разгаре, не особо балует жарой, так что мой план мне вполне нравился.
Но мои подруги рвались в лес, к реке, они трещали, перебивая друг друга о наших традициях, о папоротниках, о венках, плывущих по воде, о том, какие фото получаться:
— Нет, ну ты подумай, Машка, это же офигительные фото будут — мы в рубашках с распущенными волосами стоим в реке и опускаем в воду наши венки, — закатывала глаза Катюшка.
— Ага, а потом офигительно все дружно лечим сопли и кашель. Ты не видишь, что на улице не особо жарко, а даже скорее холодно? — Я скептически прервала подругу.
— Марья, ты такая стала скучная, прям, как моя мама, — вступила в беседу Оля, — Лето все же. Ну не хочешь в воду заходить-и не надо. Стой на бережочке себе, нас пофотографируешь, а то парни наши, сама знаешь, как снимут, потом только плакать над этими фотками.
Это правда, наши приятели, Никита с Егором, вечно ржали над нашими потугами сделать хорошие фото, и зачастую так нас могли поймать в кадре, что мы дико обижались на них и клялись им страшно и скоро отомстить.
— А рубахи, девушки, откуда у вас? — Я все еще пыталась отговорить девчонок от идеи вылазки на природу.
Оля вскочила, выбежала в прихожую, где она бросила свою сумку:
— Та-дам! — Оля, как фокусник из шляпы, достала какие-то тряпочки из сумки— Вот смотри, купила и, заметь, недорого купила!
Три рубашки из грубой, похожей на лен ткани, лежали на диване.
Я взяла одну в руки:
— Надо же, даже с вышивкой. Где такое дают?
— В интернете наткнулась на сайт, продают атрибутику в славянском стиле. Для ролевиков или фото. Правда здорово? Ну, Марья, не молчи.
Я задумчиво погладила рукой аккуратную вышивку, изображавшую каких-то причудливых птиц, деревья, вот плавные линии, словно волны:
— Оль, не может такая работа стоить дешево. Колись, сколько отдала?
— Марья, не вру, там скидки были, совсем не дорого получилось. Ну, что скажешь, едем?