Это объяснило ее поведение после моего исчезновения. Она не волновалась. Она чувствовала себя виноватой.
— Что нужно, чтобы получить немного лояльности? — пробормотал я.
— Это ты скажи мне.
Мы долго смотрели друг на друга, и никто из нас не хотел сдаваться. Открывшийся лифт и звуки возбужденной болтовни Кеннеди заставили нас прекратить молчаливую дуэль.
— Кинан! — она освободилась от Джесси и побежала ко мне так быстро, как ей позволяли ее короткие ножки.
Я наклонился, чтобы с нетерпением принять ее объятия.
— Доброе утро, принцесса. Как ты?
— Отлично. Спасибо. Где мама?
— Она ждет тебя прямо сейчас, когда ты придёшь и проиграешь с ней. Ты пойдешь со мной, чтобы я мог отвезти тебя к ней?
Она кивнула и посмотрела на Кирана.
— Дядя, можно мне пойти?
Позади нее я посмотрел на него, чувствуя ревнивую ярость. Мои кулаки сжались от самодовольного выражения его лица, прежде чем он ответил:
— Конечно, детка. Обязательно скажи маме, чтобы она позвонила мне.
Он послал мне предупреждающий взгляд, который я решил проигнорировать. Забрав наши сумки из комнаты, которой мы не пользовались, я оставил курорт позади.
Мой план сработал без малейшего сбоя, и единственное раскаяние, которое я испытывал, заключалось в том, что мне пришлось лгать Кеннеди. Я не собирался в ближайшее время подпускать к ней ее мать.
Не раньше, чем основательно накажу.
Я сообщил Ди, что забрать Кеннеди удалось, и, отвезя Кита, мы встретились в небольшом особняке на другом конце города от моей квартиры. Я все еще был удивлен тем, насколько легко это произошло, несмотря на тонкую угрозу Кирана. Я знал, что в конечном итоге они разыщут Шелдон, поэтому реализовал вторую часть своего плана.
— И кто эта маленькая красавица, — проворковала Ди.
— Привет, — застенчиво поздоровался Кеннеди. Затем она обвила руки вокруг моей ноги и наклонила голову. Я был тронут осознанием того, что она доверила мне свою безопасность.
— Тебе здесь будет хорошо?
— Почему бы и нет? Я большая девочка, — легкомысленно ответила Ди.
— Потому что я знаю, что это место сделало с тобой. — Я убедил ее позволить мне использовать дом ее отца, где она прожила большую часть своей жизни, и здесь ее отец сводил ее со своими различными деловыми партнерами. Тут же мы нашли сейф, полный денег на общую сумму около восьми миллионов. Мы разделили деньги и так и не вернулись. — Могу я доверять тебе?
— У тебя есть выбор? — пошутила она. Улыбка на ее губах исчезла из-за моего неподвижного выражения лица.
— Я вернусь сегодня вечером, и тогда мы поговорим.
Несколько мгновений она смотрела на меня с замешательством, а затем с осознанием.
— Он сказал тебе.
Я не ответил и не дал возможности объясниться, потому что ушел.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ОДИН
ШЕЛДОН
Щелчок замка и звук открывающейся двери предупредил меня о присутствии Кинана. Я отказалась от попыток сбежать и неохотно улеглась на его кровати, где и оставалась, пока он не вернулся.
Я оплакивала потерю Кеннеди. Я только что вернула ее, но взамен меня забрали от нее.
— Мне нужно вернуться к ней, — сказала я после того, как молчание затянулось слишком надолго.
— Она в надежных руках.
— В моих ей будет лучше.
— Ты получишь ее обратно, когда я посчитаю, что ты ее заслуживаешь.
— Прошу прощения? — я вылезла из его постели и оказалась перед его лицом быстрее, чем он смог сделать следующий вздох. — Я ее мать. Я ей нужна.
— Факт, который ты забыла, когда решила защитить своего парня, а не нашего ребенка.
— Эрик не имел никакого отношения к ее похищению.
Вокруг нас витало облако ненависти. Его глаза изменились с бесстрастных на яростные так быстро, как будто кто-то нажал кнопку. Его руки зарылись в мои волосы, потянув меня вниз, пока я не опустилась на колени у его ног, но отказалась съежиться перед ним. Я посмотрела на него с такой же ненавистью.
Ножа я не видела, но чувствовал его у горла.
— Если еще раз произнесешь его имя в моем чертовом присутствии, я прикончу тебя.
— Тогда сделай это, — бросила я вызов. — Я никогда не дам тебе того, чего ты хочешь. Я никогда не буду твоей.
Пока я ждала удара ножа, между нами царило молчание, но его так и не последовало.
— Может быть, не здесь, — прошептал он, проведя ножом от горла к моей груди, где под кожей билось мое сердце. — Но будешь во всем остальном.