Я мог видеть вопросы в ее глазах вместе с жалостью, но, к счастью, она не перебивала.
- Они начали меня учить с малого. Во-первых, они хотели, чтобы я наказывал других детей, пока я не добрался до взрослых. После двух лет обучения на убийцу я стал одним из их лучших учеников. Я был гребаным восьмилетним ребенком. Я перестал думать и перестал чувствовать. Это сохранило мне жизнь.
- Это не жизнь, - заявила она.
- Откуда тебе знать?
Моя защитная реакция усилилась благодаря выражению ее глаз и тому, как она произносила эти слова. Она решила, что я предпочел жить, а не умереть. Иногда мне было интересно, почему я не сдавался. Была ли надежда на жизнь, о которой я никогда не знал, но о которой слышал только от других, и это поддерживало меня?
- Мне очень жаль, - прошептала она.
Я мог только кивнуть и продолжить. Глядя на нее, стоящую там, я представлял Лили. Всегда Лили. Лэйк была ее призраком, и как я ни старался, я не мог их отличить.
- Она пришла посреди ночи, как в кошмарном сне, - я смотрел на нее, запечатлевая ее в памяти, когда вспоминал ночь, когда моя судьба была предрешена. - Так же, как и ты, только ты была намного более реальна. Я неделями не обращал на нее внимания, пока ее бесконечно били. Она была такой маленькой и такой невинной. Я думал, что она слаба, пока она не сделает то, что ей нужно, чтобы выжить. Однажды, голод пересилил ее страх. Один из курьеров поймал ее, копающуюся в мусоре в поисках еды, и избил. В тот день он так сильно ее избил, что я наконец сделал то, чего не должен был делать.
- Что ты сделал?
- Я помешал ему врезать ей в голову каблуком ботинка, как будто она была ничем, - я покачал головой, чтобы не попасть в ловушку слишком реальных воспоминаний. - Два года работы пошли насмарку из-за одного неверного шага. Я до сих пор не пожалел об этом, по крайней мере, сначала. После этого она прижалась ко мне и считала меня своим защитником. Каждый день я терпел ее и свои избиения, и часто я был слишком слаб, чтобы убивать кого-либо, поэтому они становились еще более жестокими. Через некоторое время я начал ее ненавидеть. Я винил ее в том, что она снова сделала меня слабым, хотя все, что она хотела, чтобы я делал, это заботился о ней. Мне было наплевать, поэтому я не знаю, почему я ей помог. Я просто сделал это.
Я сел за стол, прежде чем понял, что начал расхаживать. Сжал пальцы в кулак от боли - чтобы напомнить себе, что я жив.
- Что с ней случилось?
- Однажды после пробежки они сказали мне, что у меня есть работа, которая стоила бы мне жизни, если бы я ее не сделал. Чего они не знали, так это того, что мне было все равно, буду я жить или умру, но я все равно согласился. Они отвели меня в комнату, которую я никогда раньше не видела. Лили ждала там. Она была обнажена и плакала, и я видел синяки и порезы по всему ее телу.
- Почему она была голой?
- Они хотели чтобы я... мы… они хотели, чтобы я трахнул ее из-за какой-то больной фантазии, многие больные ублюдки платили кучу денег, чтобы заснять это.
- О, Боже, Киран…
Я не дал ей закончить. Я не хотел слышать жалости в ее словах. Я торопился, чтобы не услышать ее жалостливые слова. Мне не нужно было еще одно напоминание о том, что то, что я почти сделал, не должно было случиться.
- Она выглядела такой разбитой, и я в тот миг мог сказать, что ей было нечего терять. Я не мог этого сделать. Из всех людей, которым я причинил боль, она была кем-то, кому я не мог навредить. Вот почему я испытал облегчение, когда она попросила меня это сделать.
- Сделать что?
- Спасти ее.
- Но ты ведь тоже был в опасности.
Я наконец-то встретился с ее глазами.
- Меня не сильно волновало, что произойдет со мной.
- Как же ты тогда мог спасти ее?
- Был только один единственный способ, который имел значение. - Испуганный взгляд в ее глазах сказал, что мне не придется объяснять.
- Я унял ее боль и забрал ее страх. Я подошел к ней, положил ее и закрыл ей глаза. В то время я пытался найти другой способ, но, в конце концов, возвращался к тому же ответу.
- Ты был всего лишь ребенком.
- Я никогда не был ребенком, Лэйк. Десять лет мое решение не давало мне покоя. Когда я впервые увидел тебя, я подумал, что ты Лили, а потом подумал, что у меня галлюцинации. Ты выглядела так же, как она. Но когда я, наконец, понял, что ты не она, ко мне пришло осознание того, что меня наказывают. Ты так сильно мне ее напомнила, - я не мог удержаться от следующего вопроса. Не имело значения, насколько это меня разоблачит. - Ты здесь, чтобы наказать меня?
- Я никогда не хотела тебя наказывать, Киран, - я не упустил удивления, которое промелькнуло на ее лице.
- Думаю, я наказывал себя и искал виноватого. - Это было правдой лишь отчасти, но как сказать ей, что я наказывал ее из-за прошлого?
- Ты любил ее?
Что за черт?
- Нет.
Мне понадобились все силы, чтобы не закричать о своем отрицании. Что я чувствовал к Лили, так это необходимость защитить тот маленький свет, который был у меня в моем темном и жестоком мире. То, что я чувствовал к Лэйк, было... неописуемым, но я знал, даже не давая определения, что это опасно.
- Потому что ты не веришь в любовь?
Неправда. Это случилось потому, что такой человек, как я, никогда не сможет полюбить, но все же я спросил:
- А ты?
- Как твой отец вернул тебя? - спросила она вместо этого. - Разве они не убили бы тебя, когда ты разрушил их планы?
- Я не был убит за неподчинение им по счастливой случайности по имени Марио. Кажется, его единственный недостаток был детская проституция и порнография. Он спас меня от гибели и вскоре после этого разорвал свои деловые связи со своим партнером.
Однако не раньше, чем оставить мне возможность связаться с ним, если мне когда-нибудь понадобится что-нибудь или, тем более, если я когда-нибудь захочу работать на него. Я не обманывал себя, думая, что ему все равно.
- А твой отец?
- Через пару недель после смерти Лили меня украл один из посыльных, которые были прикормлены у моего отца. Это просто показало, что любого можно купить даже по самой низкой цене. Если мой отец был разорен, то я понимал, что заплатить этому человеку было просто нечем. Но я провел с Митчем неделю, прежде чем появилась София. Я не знал, кто она такая - сначала. Он сразу сказал мне, кто он такой. Но, кто она такая, не знал, пока она не умерла.
- Ты действительно убил ее?
- Да, - я смотрел, как умирает надежда в ее глазах, и стиснул зубы. Она не должна была возлагать на меня никаких надежд. Я все еще монстр, прячущийся под ее кроватью.
- Почему?
- Почему бы и нет?
- Потому что она была невиновна.
- Она? - Лэйк проводила часы с Митчем, и за это время я знал, что он разговаривал с нею. В тот самый момент я, вероятно, знал о своей матери меньше, чем она, но это не значило, что она знала ее достаточно, чтобы заявить о ее невиновности. Это не имело значения. Меня это не интересовало.
- Но …
Я прервал ее, заставив вздрогнуть от моего резкого тона.
- Не бывает невиновности. Сколько ты знаешь матерей, которые позволили бы забрать своего ребенка, даже не пытаясь защитить его?
- Так ты убил ее из-за этого? - прорычала она.
- Я не знал, что она моя мать, когда всадил чертову пулю в ее гребаный череп.
Она покачала головой и отвернулась.
- Тебе хоть жаль?
- Я не жалею о том, что не могу исправить. Она мертва. - Я почувствовал, как мое дыхание учащается, и мои ладони становятся потными. Мне нужно было уйти и быстро. – Не так-то и просто избавиться от этого.
Я встал и бросился к двери. Она быстро уловила мое намерение уйти и попыталась меня остановить.
- Куда ты направляешься?
- Разговор окончен.
- А что насчет Митча? Он знает, где ты сейчас находишься. Он знает, где мы все.
- Я знаю, - моя рука была на дверной ручке, я готовился сбежать, но не мог удержаться, чтобы не посмотреть на нее в последний раз. – Тебя чуть не убили из-за меня.
Я действительно сожалею об этом, а значит, я могу это исправить.