Солурд непререкаемо заявил, что герой устал и подлежит немедленной транспортировке в тепло. Гарри вяло возразил.
— Хочешь все каникулы сидеть в подземельях и лечиться от глупости? — тихо, с деланым равнодушием уточнил Огилви. Гарри не хотел, но признавал, что такой исход вполне возможен.
Перебежками добираясь ко входу в замок, Солурд решил восполнить недостающие пробелы во всей этой истории. Ну и просто было любопытно, что вообще произошло за время его самокопания. Ведь Гарри прекрасно все выяснил и без него.
— Понимаешь, — начал Гарри, шмыгая носом, — я ещё на первом курсе столкнулся с одним зеркалом… артефактным. Оно цепляется к магу и кормит его иллюзиями, забирая магию. Тогда его быстро убрали из Хогвартса, я и забыл… А тут вернули. И оно меня почуяло, что ли. Сев… Профессор Снейп быстро меня ловил, но не понимал, как и от чего лечить. Пока у самого зеркала не поймал и не перетащил его куда-то. Вот и все.
Солурд подумал, что звучит это все не слишком правдоподобно, но настаивать на подробностях не стал. Он и сам чувствовал, как это зеркало завораживает, пожалуй, и на свидания бы к нему бегал, если бы то так магию не выжирало. И если бы в этом был смысл.
— И что ты видел? — ляпнул Солурд, не подумав, и тут же замахал руками. — Прости, не говори, если не…
— Семью, — просто ответил Гарри, тепло и рассеянно улыбаясь, — не кого-то конкретного, само ощущение, знаешь…
— Знаю, — Солурд почувствовал себя неловко. Кому, как не ему, знать о том, как тепло и надежно чувствуешь себя от похвалы отца, как вкусно пахнут испеченные мамой булочки, как интересно слушать байки деда и хохотать, когда бабушка ворчит «опять ты все перепутал, старый», как щурится вредный котяра, подставляя беззащитный живот под почесывания. За такое не то что магию — себя отдать не жалко. — Он… семья?
Гарри не потребовалось уточнений. Он споткнулся о невысокий порожек, благодарно улыбнувшись на своевременную поддержку, и легко ответил:
— Ага.
И Огилви сразу его простил. Что бы ни происходило между Снейпом и Гарри, общественность этого не поймет и не примет. Солурд вспомнил прошлый курс, когда сам, отколовшись от стайки Отряда Дамблдора в Хогсмиде, сказал Гарри, что тот всегда может на него рассчитывать, какая бы беда ни случилась. Отказываться от своих слов он не собирался, даже если предполагаемая помощь и оказалась такой… нетривиальной.
В холле их перехватил профессор Снейп. Подлетел, похожий на ощипанного ворона в рождественском колпаке, ожег Солурда снисходительно-ревнивым взглядом и утащил дрожащего Гарри в подземелья, отчитывая на ходу за безответственность, безалаберность и бесстрашие перед болезнями. Что ответил на этот пассаж Гарри, Солу не довелось услышать — он уже шагал дальше, намереваясь вернуться в спальню и переодеться, а потом растянуться перед камином с книгой и, может быть, подремать до обеда. Мокрые штаны неприятно липли к ногам, разгоняя по телу мурашки, и мысли о горячем камине становились все назойливее. Солурд ускорил шаг, почти бегом спускаясь по лестнице, и уже видел бочки перед входом в гостиную, когда кто-то больно схватил его за волосы — остро запахло цветочным мылом и мятной зубной пастой — и потянул на себя, шипя в ухо:
— Попался, мерзавец! — голос Солурд, оглушенный болью и запахами, не узнал.
Он потянулся к палочке, досадуя, что так и не заимел привычки носить её в рукаве, но шипящее Инкарцеро свело на нет все движения и рефлексы. А следующее заклинание и вовсе отключило сознание, засветив под веками тусклые звезды и заложив уши ватой.
Комментарий к Кусь семнадцатый
Откроем сеанс гаданий, кто и зачем, ага?)
…продолжаю топтаться по всем существующих штампам, потому что герои - идиоты.
https://vk.com/wall-46934002_154
========== Кусь восемнадцатый ==========
Очнуться Солурда заставил холод. Он царапал ребра и покусывал ноги, щекоча холодными пальцами позвоночник и онемевший нос. Солурд судорожно вздохнул и свернулся в клубочек, насколько позволило стянутое жесткими веревками тело. Хотелось пить и пожать горло тому, кто оставил его на полу одного из заброшенных кабинетов превращаться в замороженный рулет. Затылок тянуло, и конечности затекли от неподвижности. Пол покрывал тонкий слой пыли, у стен громоздились сломанные парты и стулья, дверь оказалась скрыта за одним из нагромождений, и лишь пятачок с Солурдом посередине был пуст. Он открыл рот, намереваясь заорать и позвать на помощь, но горло не могло выдавить и звука — не иначе, Силенцио угостили, демонстрируя гостеприимство. Шуметь с помощью подручных средств Огилви не решился: одному Мордреду известно, насколько честное слово держит все эти горы рухляди.
Умереть под лавиной трухлявых досок ему не улыбалось.
Солурд терялся в догадках, кому и чем успел так насолить, что его решили уморить холодом. Или, по крайней мере, серьезно подморозить. И запах… Этот кто-то знал, что у Сола прекрасное обоняние, специально сбил естественные запахи «общими». Мылом с таким запахом и он сам пользовался, и добрая половина Хаффлпаффа — тоже. Это не улика. Тогда, раз личность выяснить пока не удается, стоит задуматься о мотиве? Вот за что сам Солурд мог бы так поиздеваться над другим человеком?
За Драко — тут же пришел ответ. Любой из Огилви за своим может пойти если не головам, то по загребущим лапам потопчется вдоволь. Драко едва ли понравилось бы определение «своё», но его никто и не спрашивал.
Но, возвращаясь к мотиву, их с Драко обвинить в чем-то было бы сложно. Так, повытирали друг другом стены и обменялись мнениями о Гарри, не более. А вот из-за того самого отважного гриффиндорца Солурд мог и огрести. Зачем-то же они с профессором устроили весь этот цирк. Если поразмыслить, очевидная причина едва ли была главной, Снейп не настолько прост, хоть и мстителен до крайности, как оказалось.
И как только Гарри его терпит…
Так вот. Кто мог обозлиться на Сола из-за его с Гарри фиктивных отношений? Ну… треть школы, если не половина. Прекрасно. Об этом ни Гарри, ни Сол точно не подумали, когда один начал, а другой не возразил.
Перебирать всех — в высшей степени бесполезное дело.
Солурд прислонился гудящим лбом к холодному полу, но выдающемуся носу стало неудобно, и пришлось снова повернуть голову. Плечо и бедро онемели от холода, неприятно покалывя, Сол судорожно облизал губы шершавым языком, но стало только хуже — тонкая кожица лопнула и теперь неприятно саднила. Внутренние часы ненавязчиво ухали, намекая, что время приближается к отбою, если не уже. Желудок тоскливо подтвердил, что часы не ошибаются. Солурд завозился, стараясь растянуть веревки, но только стесал кожу на запястьях и добился того, что все тело заколотило от прилива крови. Он зашипел.
Остро запахло мятой.
— Вот ты и явил свою змеиную сущность, — злорадно заметил низкий мужской голос. — Фините.
Солурду не нужно было оборачиваться, чтобы узнать его обладателя — он вспомнил. И постарался сохранить невозмутимость, хотя хотелось сказать многое… очень-очень многое о том, что так делать нельзя.
— Зачем ты это сделал? — спокойно, как только мог, спросил он. — Это глупо.
— Глупо, — легко согласился похититель, двигаясь абсолютно бесшумно — даже дверь не скрипнула, где бы она ни была. По крайней мере, теперь Сол знал, что лежит к ней спиной. — Но ты меня слишком разозлил, Сол, и это тоже глупо.
— Кто ж знал, — хмыкнул Огилви, небрежно дернув плечом, и снова зашипел от колких мурашек, — что ты у нас немного псих.