Поднявшись, я понял, что споткнулся о собственный бидон с водой. Даже не пытаясь возблагодарить каких-либо богов за эту удачу, что они мне послали, я подхватил бидон, бросился туда, где барахтались в траве Поливиносел и Алиса, и с размаху обрушил бидон на затылок негодяя. Тот беззвучно обмяк. Отшвырнув бидон, я наклонился к Алисе.
— У вас все в порядке?
— Д-да, — прошептала она и бессильно уронила голову на мое плечо.
Вреда ей не было причинено никакого. Она просто была растеряна и испугана. Я погладил ее по плечу — кожа у нее была восхитительно гладкой — и провел пальцами по длинным черным волосам.
— Грязный скот! — всхлипнула девушка. — Сначала он губит мою сестру, а теперь подбирается ко мне!
— Что? Какую сестру?
Она подняла голову в мою сторону. Вернее, опустила, ибо была на добрых два дюйма выше.
— Пегги — моя сводная сестра, дочь моего отца от первого брака. Ее мать потом вышла замуж за полковника Рурке. Но мы всегда были близки.
Это было интересно, но пора было заниматься делом.
Перевернув Поливиносела на спину, я убедился, что сердце бьется. Из раны на затылке сочилась кровь, обыкновенная красная кровь, а не голубая, на которую можно было рассчитывать, с учетом его божественной должности.
— Первая группа[4], как и прежде, — брезгливо сказала Алиса. — Не беспокойся за него. Он, честно говоря, заслужил смерть. Тупое ничтожество, вообразившее себя Дон Жуаном, которое принесло несчастье моей сестре…
Не закончив фразы, она застыла с открытым ртом. Я проследил за ее взглядом и увидел, как растекается по земле наша бесценная вода. И сразу испытал внезапный острый приступ жажды. Ощущение, разумеется, было чисто нервного свойства, но от того, что я это сознавал, во рту не стало менее сухо.
Алиса приложила руку к горлу.
— Ни с того, ни с сего так пить захотелось!
— Ничего не поделаешь, — прохрипел я. — Нужно искать источник незагрязненной воды.
Бидон был девственно пуст. Констатировав этот печальный факт, я заметил у кустов нечто белеющее. Это оказались мои зубы. Повернувшись к Алисе спиной, я водрузил их на место и, чувствуя себя намного увереннее, напомнил ей, что пора отправляться в путь.
Так мы и поступили. Мысли Алисы раздражающе вертелись вокруг воды.
— Конечно же, здесь должны быть колодцы или ручьи, которые остались чистыми. Ведь Пойло только в реке, не так ли?
— Если бы я был в этом уверен, то не стал бы брать с собой бидон, — не пытаясь увиливать от прямого ответа, признался я.
Она было открыл рот, чтобы возразить, но тут мы услыхали голоса впереди, увидели пламя приближающихся факелов и поспешно спрятались в кустах.
Идущие по тропе громко пели хором. В мелодии легко узнавался «Боевой Гимн Республики», но текст был составлен из исковерканных латинских слов. Вряд ли хоть кто-нибудь из них понимал, что поет.
Словом, что-то вроде хвалы всемогущему Ослу, прославляющей его сошествие на землю.
Через некоторое время толпа наткнулась на своего истекающего кровью бога, который все еще не пришел в сознание.
— Уйдем, — прошептала Алиса. — Если они найдут нас, то разорвут на куски!
Однако я предпочел бы остаться и понаблюдать за этими людьми, чтобы глубже понять мотивы их поведения и выработать правильную линию общения с туземцами. Она согласилась со мной. Несмотря на нашу обоюдную неприязнь, должен признаться, что ума и смелости ей не занимать. Можно было даже простить некоторую ее нервозность. В конце концов, на то были серьезные причины.
Люди повели себя не так, как я предполагал. Вместо того, чтобы помочь раненому, они сбились в кучу, явно не зная, что делать. Сначала я ничего не мог понять, но приглушенный гул голосов помог мне выяснить причину столь странного поведения — они просто опасались вмешиваться в дела полубога, даже такого ничтожного, как Поливиносел.
Почитатели Осла были очень молоды — среди них не было ни одного мужчины и ни одной женщины старше двадцати пяти, и все без исключения отличались великолепным сложением.
Внезапно на тропе позади нас раздался громкий треск. Мы с Алисой подпрыгнули от неожиданности. Группа почитателей Осла пустилась наутек, как стая перепуганных кроликов. Мне невероятно хотелось присоединиться к ним, но я остался, лихорадочно молясь в душе, чтобы это не оказалось еще одним щекочущим нервы чудищем.
4
Первая группа крови (Type O). «Божественной» иногда называют кровь четвертой группы. Она самая редкая на Земле, была у Иисуса (якобы) и ее нельзя переливать ни в одну из остальных групп. Но, возможно Алиса имела в виду что-то другое