Жасмин превратилась в иву и наслала на тех, кто на нее нападал, иллюзорное восприятие реальности. Для людей это было бы не страшно, но все противники были богами и управлять магией они умели. Считая себя цветочками, они стали выращивать на себе лепестки и листья.
Крокодил, несмотря на свою массивность, ловко ускользал от смертоносных заклинаний, и единственный из всех был способен ответить приспешникам Оллара со всей уверенностью. Его зубы не сразу напугали их, и два бога уже просчитались…
А голем оказался нечувствительным к магии. Даже немного завидно было, что у студентов не было такой же защиты.
Креспида она не сразу заметила. Его зажали в угол, и Тая забеспокоилась, что он не применяет совет Тарруса, в чем бы он не состоял. Ну же! И тут Креспид снял свою извечную маску. У него оказалось самое обычное лицо, таких парней много жило на Земле. Ему только в шпионы идти… А секунду спустя все приспешники Оллара застыли словно замороженные! Время для них остановилось. Судя по всему, он интуитивно применил темпоральную магию, одну из самых сложных дисциплин в Божественной академии.
Оллар вздохнул и раздраженно сказал:
— Ну почему вы все такие неординарные?! Это нужно прекратить…
Щупальце из тьмы метнулось к Жасмин, легко прошло сквозь ее иллюзорную защиту и сломало ствол ивы. Одновременно Таю окутала тьма, которая не могла прикоснуться к ней, а не то, что поглотить.
Отпустить сжатое зеркальное поле, которое постоянно теперь находилось внутри Таи, было очень легко. Возникшая зеркальная сфера заключила в себя Оллара, его тьму и Таю. Сквозь переливающуюся границу ничего нельзя было рассмотреть. Тае оставалось только надеяться, что ее друзья все еще живы.
Оллар закричал, как будто его тело пожирал невидимый огонь, от боли его глаза стали живыми… Когда крик стих, Оллар, тяжело дыша, приказал:
— Убери проклятое зеркало!
— А ты отпусти Совера! — твердо проговорила Тая.
По мановению руки Оллара Совер появился рядом с ними. Глаза у него были полностью черными, а еще тьма проявилась темным узором на его коже. Тая вздрогнула от неожиданности и сочувствия. Хоть бы Совер ничего не чувствовал!
Голос Оллара стал мягким, как растаявшее масло, и ядовитым, как самая страшная отрава:
— Если ты не выполнишь мой приказ, он погибнет в мучениях. Ты же не хочешь этого?
— А если я отдам себя в твои руки, погибнет вся академия и он вместе с ней. Выбора у меня нет и быть не может, и лучше все будет так, как есть. Пусть Совер погибнет, когда не понимает этого…
— Ты провоцируешь меня освободить его? Зачем тебе это? Впрочем, не важно! Так будет даже веселее… А то в Темном мире мало радости!
Глаза Совера стали нормальными, а черный узор с его кожи почти выцвел. Почти… Он молчал и не смотрел на Оллара, все свое внимание направив на Таю, которой внезапно захотелось плакать. Но довольный голос олицетворения тьмы вывел ее из печали и разозлил:
— Скажи, глядя в глаза своему жениху, что ты не будешь его спасать. Я контролирую его магию, так что не надейся, что он сотворит какое-нибудь заклинание и спасет вас.
Совер слабо улыбнулся. Наверное, он считал, что эта улыбка должна была Таю подбодрить, но ей не стало легче. Но даже если бы она захотела, то все равно бы не смогла прервать свою связь с зеркальным двойником.
Нужно продержаться еще немного! Баш-Ирг должен вступить в битву вот-вот.
Левая рука Оллара превратилась в черную лапу монстра, он протянул ее к горлу Совера, но дотронуться не успел…Внутри непроницаемой зеркальной сферы поблизости от Оллара появился полупрозрачный Баш-Ирг, переманив на себя его внимание. Рука монстра исчезла, но ее хозяин даже не заметил этого.
Баш-Ирг и Оллар, огр и эльф, свет и тьма… Такие разные!
На лице Баш-Ирга читалась пронзительная грусть. Тая перевела взгляд на Оллара и застыла от изумления. В глазах темного монстра, который только притворялся прекрасным эльфом, была точно такая же грусть. Баш-Ирг и Оллар отражались друг в друге как в зеркале.
Их взгляды встретились на мгновение, а потом Оллар усмехнулся и в его ядовитой ухмылке не было заметно добрых чувств. Но Тая теперь понимала, почему Баш-Ирг не может его убить. Он надеется, что Оллара можно вытащить из темноты… Да только он сам является тьмой!
Оллар медленно произнес:
— Учитель! Рад тебя видеть…
— В это сложно поверить, — покачал головой Баш-Ирг.
— У тебя всегда получалось верить в несуществующее.
— Как и у моей ученицы.
Оллар скользнул по Тае взглядом, и она почувствовала, что больше его не интересовала. Он спросил: