Едва Арджасп прибыл с людьми своего племени, как воины привели к царю Зохаку какую-то пленницу. Это была прекрасная женщина, почти обнаженная. Обрывок ткани едва прикрывал ее пояс. Золотые кольца на ее лодыжках указывали на ее знатное происхождение. Ее руки были связаны за спиной веревкой, и пятна крови виднелись на ее белой коже. Она удерживалась накинутой на шею бечевкой, сплетенной из конского волоса, такой же черной, как и ее распущенные волосы, которые спадали на спину и ее трепетную грудь. Арджасп с ужасом узнал женщину у источника, Ардуизур... Увы! Так изменившуюся! Она была бледной от перенесенных страданий, никаких дротиков не вылетало из ее тусклых глаз. Она опустила голову, смерть царила в ее душе.
Царь Зохак сказал: «Эта женщина — самая гордая пленница восставших ариев с гор Албордж. Я предлагаю ее тому из вас, кто сумеет ее заслужить. Но необходимо, чтобы тот посвятил себя богу Ангра-Майниу, вылив свою кровь в огонь и выпив кровь быка. Затем необходимо, чтобы он присягнул мне не на жизнь, а на смерть, положив свою голову под мою стопу. Тот, кто сделает это, пусть возьмет Ардуизур и сделает ее своей рабыней. Если же никто не захочет, то мы отдадим ее на съедение двум змеям Ахримана».
Арджасп увидел, как крупная дрожь сотрясает с головы до ног прекрасное тело Ардуизур. Один туранский вождь с оранжевым цветом кожи, со сросшимися у переносицы глазами вышел вперед. Он совершил жертвоприношение крови перед огнем и двумя змеями, положил свою голову под ноги Зохака и присягнул ему на верность. Пленница выглядела как раненная орлица. В тот момент, когда грубый туранец положил руку на прекрасную Ардуизур, та посмотрела на Арджаспа. Голубой дротик вылетел из ее глаз и крик вырвался из ее груди: «Спаси меня!» Арджасп устремился с обнаженным мечом на вождя, но стражники пленницы схватили его и собирались заколоть его своими пиками, когда царь Зохак вскричал: «Остановитесь! Не трогайте этого вождя!»
Затем он повернулся к молодому арию:
— Арджасп, — сказал он, — я тебе сохраню жизнь и отдам тебе эту женщину, если ты мне присягнешь и подчинишься нашему Богу.
При этих словах Арджасп сжал виски руками, опустил голову и вернулся в ряды своих соплеменников. Туранец схватил свою добычу, Ардуизур испустила новый крик, и в этот раз Арджасп бросился бы на верную гибель, если бы товарищи не удержали его, схватив за горло и едва не задушив. День угас, солнце стало черным, и Арджасп видел лишь поток красной крови, крови всей туранской расы, которую он жаждал вылить в огонь за невинную жертву, за Ардуизур, раненную и смешанную с грязью. Арджасп упал на землю и потерял сознание.
Когда молодой вождь вновь открыл глаза, под навесом, куда его отнесли товарищи, он заметил вдали какую-то связанную женщину на седле лошади. Некий всадник вскочил на животное, обхватив женщину руками, и вся толпа туранцев с длинными пиками, восседающих на своих черных лошадях, устремилась за ним вослед. Вскоре всадники, лошади, крупы и копыта, мелькающие в воздухе, исчезли в облаке пыли вместе с дикой ордой.
Тогда Арджаспу вспомнились слова Ардуизур возле светлого источника, под благоухающими соснами: «Тот, кто напьется этой воды, будет сгорать от неутолимой жажды, — и один только Бог сможет ее утолить!» У него была жажда в крови, в его венах, в мозгу костей, жажда реванша и справедливости, жажда света и истины, жажда силы, чтобы освободить Ардуизур и душу своей расы!
Глава II. Голос в горе и солнечный Глагол
Лошадь шла стелящимся галопом через долины и холмы. Арджасп вновь достиг гор Албордж. Он снова отыскал, преодолевая многочисленные препятствия, дорогу между заснеженных вершин через ложбину, заросшую цветущими травами. Приближаясь к деревянным хижинам, он увидел земледельцев, распахивающих почву с помощью плуга и лошадей, от которых исходил пар. И земля, отбрасываемая вдоль борозд, также радостно парила под острым лемехом и тяжелыми копытами. На каменном алтаре посреди поля покоился меч, а над ним на кресте висел букет цветов. Эти предметы словно бы ободрили сердце Арджаспа. Он нашел почтенного патриарха Вагумана, оцененного по заслугам его племенем, сидящим под навесом. Его глаза были подобны серебристому солнцу, встающему между заснеженных вершин; его борода цвета зеленоватой лазури походила на лишайники, которые покрывают старые кедры, растущие на склонах Албордж.