Перси очень хотелось посмотреть на Аполлона и колесницу. Он понимал, что это игра на скорость и выдержку, и сравняться с Богом было бы уже достижением, а чтобы выиграть, надо было и вовсе выпрыгнуть из собственной шкуры. Что, впрочем, он и готов был сделать, дело оставалось лишь за малым — придумать как.
И вся ситуация осложнялась тем, что в игру вступили ещё две самые странные пары, а Перси, будучи напарником Зевса, знал, о чём говорил.
Аид расписал Джейсону, что необходимо для колесницы, которая должна одержать победу, а Грейс потерял всю прыть сразу после оглашения этого списка. Что-что, а достать стигийскую сталь в Лагере ему было не под силу, и пока он искал замену, вторая странная пара уже начала строить свою колесницу.
Посейдон, в отличие от Аида и Зевса, не стал навешивать слишком много забот на худые плечи Нико, который со своей бледной кожей и любовью не спать по ночам и так был похож на воскресшего мертвеца. Он просто потребовал, чтобы колесница ездила, а об остальном позаботится сам.
Нико особо возражать не стал, хотя и перспектива работать с Посейдоном его вгоняла в замешательство. Он не знал, как на это реагировать и тем более как себя вести, а потому предпочитал отмалчиваться и держаться в тени, наблюдая за Богом и составляя о нём мнение.
В любом случае, поговорить об этом у них не было пока времени, да и Перси не особо был рад, что Посейдон решил вмешаться в игру, тем более в паре с Нико.
Ему казалось, что он будет рад тому, что Посейдон задержится здесь на добрые полвека. Он вроде как нашёл общий язык с Салли, и они прекрасно проводят время, и в Лагерь Полукровок нет-нет да заглядывал.
Только вот незадача. Ничего из этого он бы не делал, не отправь его Фемида насильно на землю отбывать наказание. Он бы продолжал проводить своё бессмертие в Океане и на Олимпе, наплевал бы на всё и жил припеваючи. Эта мысль сначала разозлила юношу, а потом ему стало плевать. Посейдон не делал ничего безвозмездно, а Перси отплатил сполна. Именно поэтому он не обратился к божественному отцу и сделал то, что было выгодно ему.
Перси доволок колесницу и собрался было зайти в домик, чтобы отдохнуть, как к нему прибежали испуганные Гермесовы дети.
— Что случилось? — тут же спросил юноша, подходя к ним.
— Там пегасы взбесились! Они в панике! Дерутся друг с другом и их не остановить!
Перси нахмурился. Пегасы просто так не бесятся, и это далеко не трусливые существа. Он знал их повадки и понимал, что если они там и устроили шум, то их что-то здорово напугало.
Перси ринулся к конюшням. Пробегая мимо, он заметил, что полубоги тоже пришли в замешательство из-за этого, но его сейчас это не волновало.
Пегасы, выбежавшие из конюшен, устроили самый настоящий переполох. Они вставали на дыбы и громко ржали, зло и обеспокоенно. Некоторые бегали в панике, другие принимались бить крыльями и задевали товарищей. У Перси, который мог слышать их голоса, тут же разболелась голова от невыносимой какофонии и их криков.
— Пират! — позвал он, пытаясь в ворохе обезумевших пегасов найти своего.
Голова уже почти трещала по швам от их криков и бесконечного галдежа.
Один из пегасов, пронзительно закричав, встал на дыбы, перебирая в воздухе передними копытами. Он широко распростёр крылья, отчего другим пришлось отойти, а потом, пробежав по земле пару метров, рванул в высь.
— Я попробую успокоить их магией! — решила кто-то из детей Гекаты, но Перси схватил её за руку.
При её приближении голоса пегасов в голове устроили целый рок концерт, и не надо было даже разбирать их слова, чтобы понять: чужакам они не рады. Перси обернулся и увидел позади себя собирающуюся толпу обеспокоенных полубогов.
— Тебя затопчут! — сказал он. — Лучше найди мне рафинад и яблоки! Не подходите близко!
Перси понятия не имел, что будет с этим делать, но, как и в других подобных ситуациях, он доверится двум своим лучшим друзьям: интуиции и импровизации.
— Не надо ничего тащить, — донёсся голос рядом.
Хмурый Посейдон вышел из кольца подростков и прошёл вперёд к своим пегасам.
«Выделывается», — подумал Перси, наблюдая за тем, как его божественный отец храбро шагает к пегасам, неожиданно устроившим мордобой. Он, наверно, ждал, что при виде своего повелителя эти гордые существа преклонят головы и успокоятся, но на деле они ещё больше взбесились.
Поднимаясь один за другим на дыбы, они махали крыльями, задевая друг друга и зля ещё больше, а потом и вовсе взлетали ввысь.
Перси хотел бы, чтобы наверху они разлетелись, пока не успокоятся, а потом вернулись обратно, как и бывало раньше, но вместо этого с диким ржанием они кидались друг на друга. Их что-то испугало до безудержной паники.
Перси подошёл к отцу.
— Ну как, помогло? — спросил он, наблюдая, как наверху кружат пегасы.
Всего несколько оставалось на земле, и те уже готовы были взмыть наверх.
— Я с этим справлюсь, — раздражённо бросил Посейдон.
— Когда покидаешь своих детей на годы, будь готов, что как к их создателю они к тебе относиться не будут, — заметил Перси, выискивая среди оставшихся пегасов своего Пирата.
— Хочешь сказать, я мало времени и внимания тебе уделял? — почти прорычал Посейдон.
— Хочу сказать, что всё, что ты делал для меня, в первую очередь было выгодно тебе.
Лицо Бога даже не дрогнуло, но в зелёных глазах разбушевался шторм. Ему наверняка было что ответить, но их спор прервал чей-то оклик.
— Перси! — закричал кто-то, приближаясь к юноше.
Заметив Посейдона, подбежавший Солас, который нёс в руках пакет, чуть замешкался, не зная, к кому теперь обратится, но Джексон разрешил его сомнения и взял пакет.
— Я добавил в рафинад пару трав, они должны успокоиться, — сказал Уилл.
— Спасибо.
Совсем рядом раздался крик пегаса: один из его сородичей, видимо, сильно задел его, и белокрылое создание, обезумев, бросилось в атаку. Это был Юлий, самый высокомерный пегас, которого Перси доводилось встречать. Это существо всегда держалось чуть в стороне, смотря на сородичей свысока. Его нелегко было вывести из себя, но если надо было показывать силу, Юлию равных не было.
Перси среди этого вороха пытался увидеть Пирата. Вой их голосов в его голове стал чуть разборчивей, но всё равно он здорово мешал сосредоточиться, а всё, чего хотел Перси, это найти своего пегаса хотя бы для начала. И у него это получилось. Он, наконец, отыскал Пирата, но подходить к нему было не самой лучшей идеей. Пятеро пегасов, включая его, бежали кривыми кругами. Испуганные, они толкались и мешали друг другу, махали крыльями, поднимая пыль, и явно не хотели слушать никого.
— Эй, ребятки, вам пора остыть, — сказал Перси скорее себе, чем пегасам.
Это было крайней мерой: крылатые животные не особо были рады воде, но если это поможет им немного прийти в себя, попробовать стоило.
Перси знал, что здесь есть труба с водой, сам её провёл, чтобы поить животных, и теперь сконцентрировался на ней, выпуская струю наверх. Почувствовавшие воду пегасы взбесились ещё больше и взметнулись наверх, а Перси сосредоточился на Пирате и окатил его водой с головы до ног, не позволяя ему подняться.
Юноша вытащил яблоко и приблизился к нему, надеясь дозваться до пегаса, а тот, явно не довольный водными процедурами, встал на дыбы, громко заржав. Он почти набросился на Перси, а тот едва заставил себя стоять на месте, надеясь, что Пират опомнится, так и случилось.
— Босс! — раздался в голове голос пегаса. — Опасность! Надо срочно удирать!