— Спокойно! — велел Перси, вытягивая руку, а потом показал яблоко. — Кроме сахарного диабета сейчас тебе ничего не грозит, — он указал на фрукт.
Пегас возмутился и тряхнул головой, недовольно перебирая передними копытами:
— Вы же знаете, Босс, мне нужно быть в форме! Гонки скоро!
Перси решил не огорчать сейчас новостью о том, что его участие в соревнованиях в принципе под вопросом, а вместо этого сказал:
— Держи яблоко. А если расскажешь, что за опасность, дам потом пончики.
— Пончики! — пегас радостно заржал, а Перси понял, какую ошибку допустил.
Пират без умолку начал говорить о том, что произошло. Он рассказывал сбивчиво, перескакивая с одного на другое, и Перси не мог уловить суть, а пегасы наверху продолжали кричать и нападать друг на друга.
Посейдон же уже умудрился оседлать одного из крылатых коней и взмыл вверх.
Это было вспыльчиво, нагло и даже немного самонадеянно, но отчитывать божественного отца он не мог. Зато помешать ему распугать всех остальных — попробует.
— Давай успокоим твоих товарищей! — предложил Перси.
Пират довольно фыркнул и склонил шею, позволяя юноше забраться к себе на спину, а потом они вдвоём взмыли ввысь.
Перси понятия не имел, что было в голове у Посейдона. Оба пока парили в относительной безопасности от вороха пегасов и выжидали лучший момент, чтобы вмешаться.
Посейдон сделал это первым. Он взмыл выше, а потом спикировал прямо в середину бойни. Перси отсюда чувствовал страх пегаса, когда он летел прямо в центр, но ослушаться приказа Бога не смел.
Пегасы разлетелись в стороны. Юлий, который, очевидно, был источником всех проблем, не стал убегать. Он наоборот кинулся на Посейдона, пытаясь задеть его то крыльями, то копытами, и остальные, заметив это, ринулись обратно. И белокрылый пегас теперь стал набрасываться на всех подряд, сбивая и лягаясь.
— Босс, а у Юлия плохие манеры, оказывается!
Перси почувствовал, как Пират напрягся, тоже готовый лететь в центр, поэтому приказал:
— Стой, давай выждем. Будем ловить по одному и угощать рафинадом.
Тут Перси услышал пару нелестных восклицаний, которые приличными бы словами описывали крайнюю несправедливость за столь опасную затею от своего пегаса, поэтому ему пришлось сделать обещание:
— За каждый кусочек рафинада, который мы впарим твоим товарищам, ты получишь два пончика.
— Вот это дело, Босс! Всегда любил деловой подход!
И Пират, раскрыв крылья, полетел к тому, кто был чуть поодаль от основной кучки дерущихся пегасов.
— Эй, Барри!
Пегас громко заржал, и Пирату пришлось дёрнуть в сторону, чтобы его не задели.
— Спокойно! — прокричал пегас. — Мы с рафинадом!
— Мы все умрём! — завопил Барри, тряся головой.
— Нет, Барри, мы все покушаем и умрём! — поправил Перси, и, когда ему удалось чуть озадачить пегаса, он кинул ему кубик сахара, тот почти на автомате поймал его.
— Что-то меня тянет подремать, — заявил Барри парой секунд позже и спикировал вниз, возвращаясь в стойло.
Перси хотел было сказать Посейдону, что рафинад поможет им успокоиться, но Бог был в самой гуще, и лезть туда, подвергая опасности и себя, и Пирата, у него не было желания.
Посейдон, казалось, хотел разогнать всех пегасов, поэтому он не нападал, а лишь врывался в бойни и пытался им помешать, но белокрылый пегас с каждым разом становился агрессивней. Юлий с характером, если его что-то взбесило и разозлило, он ни за что сам не успокоится, а нападки на него злили его ещё больше.
— Ладно, попробуем!
Возможно, сумей Перси и Посейдон работать в команде, у них получилось бы утихомирить пегасов быстрее, но Бог, пролетая мимо на бешеной скорости, лишь прокричал достаточно чёткое «не мешайся!».
И Перси бы послушался. Но он был сыном своего отца, а ещё он видел, что стратегия Посейдона больше злит пегасов. Юлий не оставлял никого в покое, он задирал всех, гонялся, преследовал и пытался ударить, и с каждым разом беспокойство заменялось злостью и агрессией.
Перси и Пират ловили тех, кто оказывался с краю, скармливали рафинад, а потом пытались выманить другого. И эта тактика работала. Пока белокрылый пегас, заметив, что уже большая часть сородичей на земле, не спикировал прямо к ним.
Отправлять пегасов спать было ошибкой. И до Перси только сейчас дошло почему. Сонные, ничего неподозревающие существа отправлялись в стойла и не замечали, что прямо на них надвигалась опасность.
Посейдон смачно выругался и заставил своего пегаса спикировать вниз. Перси, не медля, сделал то же самое.
— Я же сказал, не мешайся! У меня всё под контролем! — донёсся до него крик Посейдона.
— Если только покалеченные пегасы входят в твой план! — съязвил в ответ Перси, а Пират недовольно заржал под ним.
Посейдон первый напал на белокрылого пегаса, заставляя обратить на себя внимание, и тут же ринулся наверх, ожидая погони за собой, но тот даже не повернулся.
Перси швырнул в него пару кубиков рафинада:
— Эй! Юлий! Я здесь! Не хочешь поиграть со мной?
Но и это не сильно сработало. Белокрылый конь продолжал пикировать вниз со стремительной скоростью.
— Позвольте мне, Босс!
И тут Пират выдал весь свой неприличный словарный запас, от которого у Перси чуть покраснели уши, а Посейдон пообещал промыть ему рот с мылом.
Впрочем, это сработало, и Юлий, недовольно заржав, погнался за Перси.
И только теперь Перси понял, почему этого пегаса назвали в честь великого цезаря. Мало того, что он умудрился их догнать, так ещё и успевал атаковать со всех сторон, подобно коршуну. Юноша не отважился доставать меч, не желая навредить животному, да и на диалог идти с ним никто не собирался. Благо, Пират был довольно прыток, чтобы уклоняться от нападок Юлия, и был достаточно языкастым, чтобы продолжать выводить его себя, не позволяя ему даже и думать о том, чтобы напасть на успокоившихся пегасов внизу.
Перси заметил Посейдона.
— Давай сюда свой чёртов рафинад и улетай отсюда! — приказал Бог, отвлекая внимание Юлия на себя.
Перси, не особо радостный такому раскладу, всё же послушался. Пират отскочил назад, и юноша перекинул пакетик Посейдону, а тот, перехватив его, снова напал на белокрылого пегаса, поглядывавшего вниз.
Перси честно хотел спуститься, но, немного понаблюдав за схваткой, понял, что один Посейдон сможет справиться, но навредит животному.
— Пират, ты мне доверяешь? — спросил юноша, прицеливаясь.
— Мы опять нарываемся? — уточнил пегас.
Перси на это ничего не ответил. Он лишь направил его к Посейдону и Юлию, парящим в небе. Бог как мог удерживал пегаса от пикировки вниз к другим, а потому почти не менял своё положение, что не играло ему на руку. Всё, что хотел сделать Перси, это отвлечь на себя внимание, и у него это получилось.
— Только не делайте этого, Босс! — предупредил Пират.
Перси решил его не слушать. Остался только один пегас, и он был не в себе, паниковал и не слушал никого. И его надо было успокоить, пока он не разнёс остальных. Пират нехотя поднялся чуть выше Юлия, который всё пытался сбить Посейдона с его пегаса, а Перси, прицелившись, спрыгнул со своего коня прямо на спину белокрылого. Тот недовольно заржал и принялся трясти головой, но Перси крепко ухватился за его шею, не давая себя сбросить.
Посейдон тут же оказался забыт. Юлий взмыл вверх и сделал почти мёртвую петлю, надеясь сбросить нежеланного гостя с себя, но Перси держался, понимая, что отпустив его, он отпустит и свою жизнь в том числе.
— Юлий! Это Перси! Приём, как слышно!
Пегас на это ничего не ответил, снова пронзительно заржав.
— Хей, я понимаю, что тебя что-то испугало, но мы ведь можем спокойно об этом поговорить?
Юлий определённо был не согласен. Он продолжал трясти головой, извиваясь, но, благо, снова вмешался Посейдон, привлекая к себе внимание. При виде Бога пегас совсем немного успокаивался, но продолжал атаковать.