02
Я вдохнул чистый до остроты воздух - наконец-то! Наконец-то, после всей этой городской грязи и пыли я вдохнул настоящий, чистый воздух! И, что самое главное, впереди, в лучах утреннего солнца высилась цель моей поездки, моего путешествия - гора Мак-Кинли. Сколько раз я видел во сне эту вершину! Еще учась в школе, я представлял ее себе, думал, как взойду на самый верх, как ступлю ногой на... Пусть я не первый, это совсем не важно для меня. Я хочу коснуться вершины этой горы! - Пойдем скорее! - глаза моего приятеля также загорелись азартом при виде грозного величества. Мы схватили рюкзаки и, сопровождаемые неудоуменными взглядами крестьян, согласившихся проводить нас от станции, сошли с дороги. Цивилизация еще не успела отхватить крохотный клочок дикой природы. Почему человек так безжалостен к своему же миру? Почему губит его, топчет ногами? Я не шел, я летел. Резкая смена обстановки на диаметрально противоположную, сам свет, которым было пронизано все вокруг прибавили мне сил. Казалось, я могу сутками идти, не останавливаясь, и не чувствовать усталости. И суровая красота, и холод в воздухе... Я бы остался здесь навсегда! Мы шли рядом, глядя по сторонам. Сейчас наши сознания просто впитывали информацию - картины, звуки, запахи. Обрабатываться она, информация, будет потом. Я заметил, что Андрей трет пальцами что-то висящее на шнурке у него на шее. Спрашивать было неудобно да и не до такой степени разыгралось мое любопытство. Мало ли, может, просто привычка, как у некоторых грызть ногти. Но это оказался кусочек дерева - я увидел его в просвет между пальцами. - Что это у тебя? - спросил я, приглядываясь повнимательнее. Удивительно! Какая красота скрыта в одном маленьком кусочке дерева! Он, во-первых, был гладкий, будто отполированный. Должно быть, привычка Андрея тереть его уже пустила прочные корни. Во-вторых, сама древесина осталось светлой, а линии потемнели до темно-каштанового цвета. Выглядело это потрясающе! - Это? - Андрей положил свой талисман на ладонь. - Это мне досталось в Сибири, кусок кедра. Знаешь, сколько ему лет? Очень много, много больше человеческой жизни. И знаешь... Это удивительное дерево. Я видел людей, которые носили вот такой же кусочек, взятый от определенного кедра, они рассказали мне, что его нужно носить на шее и тереть пальцами, когда возникнет желание. Так вот, эти люди были очень старыми, они все выглядели не менее, чем на семьдесят. Но на деле им было гораздо больше. Это не укладывается в голове... - То есть, ты хочешь сказать, что вот это продлевает жизнь? - Они так говорили. И еще - они сказали, что кусок будет становиться все красивее и красивее. Так и происходит. Когда мне его дали, это был просто кусок дерева похожего на сосну. А теперь взгляни! Будто лаком покрыт! Я вгляделся в рисунок на поверхности кусочка. Может, и вправду таит в себе древний кедр неведомую силу? Кто знает... Каких только тайн нет на Земле - и в земле, и в самой сути ее. Нам дано узнать об их существовании, но никогда не удастся проникнуть, познать, обратить в свою пользу. И это, наверное, правильно.
* * *
Вовсю распевали цикады, наполняли воздух призрачным шелестом мириады странных, похожих на ночных бабочек существ. Возможно, они и были ночными мотыльками, только очень большими. Или одной из разновидностей - благо, мир богат подобного рода чудесами. Два темных силуэта возникли на небе, четко вырисовываясь на фоне россыпи звезд. Вначале то были два пятнышка, которые вполне можно было принять за... каких-нибудь птиц, при желании, конечно. Пятнышки росли, увеличивались, раздался машинный стрекот - и разом умолкли ночные насекомые. Луна высветила из темноты два вертолета. Они снизились и сели недалеко от величественной громады Мак-Кинли, открылись дверцы, посыпались человеческие фигуры. После этого винты вновь пришли в движение, поднимая машины над землей. Они улетели, вскоре скрывшись в предутренней темноте.
* * *
Стоило мне проснуться, как сердце налилось едким предчувствием чего-то радостного - как в детстве, когда чего-нибудь долго ждешь и вот, наконец, приходит утро. Адреналин вырабатывался с такой силой, что у меня зудела кожа, а кости, казалось, вертятся вокруг своих осей. Ослепительно-ярко блистала вершина моей мечты! Мы наскоро умылись, позавтракали, доев вчерашние консервы с хлебом, и отправились в путь. До поднижия горы оставалось все пару часов пути. Мы шли быстро, торопились, хотели поскорее коснуться стопами склонов... И мы не замечали усталости, а ведь почти бежали. И вот, наконец-то! Но что-то привлекло мое внимание, что-то, что темнело в тени деревьев под навесом, образованным породой. Остатки здания. Но откуда? Я толкнул Андрея в бок, указывая туда, куда смотрел сам. Старая фабрика, она уже должна была развалиться и держалась неизвестно на чем. Деревянные части строения прогнили насквозь, от них несло гнилью, а железо было сплошной массой ржавчины. Вот, еще одна загадка Мироздания. И тут я услышал шум - шаги, множество торопливых шагов. А в следующее мгновение мои кисти взлетели до самого затылка, сжимаемые сталью, а если не сталью, то руками ничем металлу не уступающими. Я не удержался и вскрикнул, падая, но голос мой заглушила земля, ударившая в лицо. Я ослеп и онемел, слух - вот единственное, что у меня осталось. Множество звуков, но от неожиданности и недвусмысленности моего положения я ничего не слышал, кроме голоса отчаяния. В шею уперлось что-то холодное и, судя по всему, металлическое. Ствол? - Кто такие? - вопрос прозвучал быстро, но громко и отчетливо. Должно быть, обладатель голоса не хотел, чтобы мы запомнили... - Мы... мы путешественники, альпинисты-любители, - ответил Андрей, его голос был сдавленным, в нем прорезались тонкие нотки. Наверное, ему досталось поболее моего, хотя... нет, Андрей прекрасно переносит боль. Как и я. И это мне очень пригодилось, потому что в спину мне ударило что-то. Не знаю что, но было это больно! Ствол убрали с моей шеи, а руки и ноги скрутили. Судя по звуку, клейкой лентой, скотчем. Такие путы ни за что не разорвешь, надежнее стальных наручников - те хоть открыть можно, мастера находятся. Шок уже прошел и мною овладело недоумение пополам с негодованием. Скорее всего... черт, а ведь они говорят по-русски! Я-то, я мог внимания не обратить - всего несколько часов пробыл в чужой стране. Но Андрей! Он лежал рядом, мог бы как-нибудь толкнуть что ли... И мне уже порядком надоело дышать землей! Я выгнулся, приподнял насколько мог лицо и проговорил: - Послушайте, я гражданин другой страны, у меня и виза есть, и паспорт! На каком основани... - Заткнись! - меня пихнули в затылок так, что я снова уткнулся носом в траву. Рядом заворчал Андрей. Изредка я слышал голоса - их было много, человек десять, может, больше. Не знаю, трудно определить. Они бегали туда-сюда, но говорили редко или так, чтобы мы не слышали - тихо или шепотом. Эх, не обмануть им натренированный слух! Это солдаты. Иначе зачем им называть друг друга по званиям? И они американцы, а русский язык... Он ведь чистый, без всякого акцента, неужели так можно научиться? Хотя, имена могут быть и не настоящими. Какая-то настырная букашка все пыталась залезть мне в ухо, видимо, принимая его за нору или дыру в земле. Я тряс головой. Пытался трясти, раскачиваясь и неизменно натыкаясь на твердый ствол. Наконец, муравей оставил мое ухо и... полез в ноздрю! Внезапно беготня участилась, послышались крики - и что-то грузно упало рядом со мной. Еще один? Урожайный день на путешественников. - Молодец, Дженнингс, только зачем привел этого? - впервые заговорили нормально, в полный голос - и это был голос военного, без всяких сомнений. Чувствовалась командная нотка, значит, офицер. Этот "кто-то" рядом со мной отчаянно возился, вертелся, задевал меня руками и ногами, всхлипывал: - Так... Дже... Уил! Зач... ем? А-а... за... а-а-а!!! Видно, его хорошенько пнули или огрели прикладом. - Не надо его так, - произнесли тихо, голос был мужским, на голос военного не похож. В нем даже слышалось сочувствие. Наверное, лежащий рядом был его товарищем. Ха, товарищ! - А это кто? - спросил он же. - Без понятия. Шастали тут. К, - здесь, по идее, должен быть кивок либо другой указующий жест, - приглядывались. - Идиоты! - голос превратился в хрипящее шипение. - Зачем было влезалть?! Они бы просто ушли, наверняка это и собирались сделать! А теперь что с ними делать? Сердце у меня подпрыгнуло - вот сейчас решится наша судьба. Андрей что-то совсем притих, наверное, прислушивался к разговору. Что же это за развалины такие?.. - Верно говорят про вас, армейцев, - продолжал голос, - вы когда думали в последний раз? Знаешь, анекдоты про прапорщиков? Вот и сам выдал - они определенно русские. Никакой другой народ не знает анекдотов про прапорщиков. Тем более, все у них фамилии Джонсоны с Джексонами, как в старых детективах. Русские... Мне еще подумалось, кто же этот человек, что вот так разговаривает с... А, хотя, какая разница военный-не военный? Военные ведь не какая-то там привилегированная прослойка общества, такие же люди как и все. - Да ничего. Завязать им глаза, отвести подальше и отпустить. - А ты уверен, что они вас не видели? - Уверен. - Точно? Потому что иначе... могут быть проблемы, хотя и легкоразрешимые, но нам ведь не нужно, чтобы разошлись слухи, верно? - Я абсолютно уверен. - Тогда тех двоих отпустить... нет, пусть еще полежат, а этого оставьте. Или вообще развяжите. Да, развяжите его. Ну, слышали! Так, друзья, теперь мне нужно с вами поговорить. Он ведь обращался к нам? Да, больше не к кому. - У нас здесь, в данный момент сложилась неприятная для нас всех ситуация - вы оказались в неправильном месте в неправильное время. Это понятно? Я изобразил согласный кивок. - Мы найдем общий язык. Понимаете, вам вовсе не нужно видеть то, что вокруг вас. Ну, не нужно и все. Так получилось. Именно поэтому вы находитесь в столь некомфортной позе. Но это временно, обещаю. Вы, вероятно, слышали наш разговор. Да, мы вас отпустим с одним условием: вы будете молчать. Если нет - вас найдут и тогда разговора не будет. Это понятно? Куда уж понятнее... Но я кивнул еще раз. - Отлично. А теперь поспите немного, ребята, вы ведь устали с дороги. Он сунул мне под нос пузырек с чем-то ужасно вонючим. Запах ударил в нос, в глаза, въелся в слизистую, которая будто остекленела. Все внутри у меня онемело, голова наполнилась туманом. Первоклассное зелье...