Как только зажёгся свет, Кукурузин обнаружил себя в обычной комнате с ковром и диваном, зашторенным окном и обычным ноутбуком на обычном письменном столе. Сам он продолжал восседать на стуле – гнезде. А живая Вселенная продолжала гудеть и обитать у Кукурузина в голове.
В дверь просунулась стриженная девичья головка и покрутилась в разные стороны.
– Всем привет! Дрон, я за журналом, помнишь? Можно?
Дрон, как заметил Кукурузин, обрадовался рыжей головке и втащил в комнату совсем небольшого роста девчонку – подростка в таких же драных джинсах, как и у Дрона и в мужской рубахе на три размера больше, чем нужно хозяйке.
– Это Агата, а это … Кук.
Артиста Кукурузина так низко ещё никогда не роняли.
– Кук? – развеселилась девчонка, как показалось артисту не глупая, – Потомок мореплавателя? Я за кипятком сбегаю?
И она выскочила в коридор, а Дрон уже доставал с полки книжного шкафа чашки. На журнальный столик быстро поставлена хлебница с печеньем и яблоками. Он снизил громкость голоса:
– Короче… без подробностей при ней, ясно? Попьём чай и всё.
Чтобы выяснить, что Кукурузин артист кино, Агате понадобилась четверть минуты. Она также сообщила о своих пристрастиях: миры фантазии. Она их фантазирует и рисует в компьютере. В ноутбуке Дрона оказались несколько папок с её мирами. Артист догадался, что это она «детдомовка» из соседней комнаты, и, как выразился алкаш-технолог, почему-то «Королева Марго».
В её мире в одной из папок обитали прекрасные королевы в дружбе с драконами и полуптицами-полуконями, а также разумные змеи, говорящие стены, и парящие в воздухе книги. Кукурузин заметил на щеке Агаты широкий шрам. И она заметила, что он заметил.
– Это… не диплом из детдома, – сказала она, хрустя печенькой с деланным равнодушием, – Я вообще не оттуда. Я – сама по себе. Родители просто далеко живут. А я захотела жить здесь.
– Агата работает в зоопарке, – не без восхищения сообщил Дрон, а она одарила его влюблённым, как показалось Кукурузину, взглядом. – За рептилиями приглядываешь?
– Сейчас – да, в прошлом году за водоплавающими, класс! Обожаю. Они только и умеют, что любить тебя, а во время кормёжки – обожать. Что, разве плохо? Всем надо в институты, чтобы потом в таксисты? Нет уж! Слава Богу, есть такие, как я, – хочу любимым делом заниматься, и занимаюсь. И плевать, кто там что думает. А шрам мне мой любимый горилл сделал, я горжусь.
– Обезьянище? – с ужасом спросил Кукурузин.
– Ага, – с наслаждением, как показалось артисту, рассказывала Агата. – Я как пришла в зоо работать, меня сразу поставили помощницей в обезьянник. А я возьми да и войди в контакт с гориллой, через решётку. Он такой классный, Рома!.. Ну царапнул, ну и что? Это круче тату.
В это время Дрон опять «включил» нечто, и Кукурузин увидел, что вокруг этой рыжей девочки переливается огоньками и сияет розово-голубая сфера, а девчонка продолжает болтать про зверюшек и хрустеть печеньем.
Когда она ушла, прихватив яблоко, Дрон сказал:
– Единственная из всей квартиры, с кем я общаюсь, и только она сюда может заглядывать. Нет… ты подумал, это моя девушка?
Вдруг Кукурузин в секунду почувствовал своего знакомца, как ангела, который выше земных страстей. А Дрон сказал, глядя сквозь стол, пол, кору планеты, встречные астероиды и хвосты комет:
– Моя любовь далеко отсюда.
Тема больше не поднималась. Но Дрон сообщил:
– Агате восемнадцать уже. Её комната, а также эта – принадлежат её дедушке, который живёт на даче.
– То есть ты снимаешь у неё комнату? Платишь?
– В два раза дороже. Я ей условие поставил.
– Прости… а деньги где берёшь? – спросил Кукурузин и не подозревал, какой взрыв хохота вызовет у Дрона его вопрос. Алкаш опять постучал ногой в стену. Дрон убрал вазу с остатками печенья.
– Такую дурь как бумажка и не материализовать?..
– Друг… – Кукурузин тоже развеселился, – серьёзно? Печатаешь из воздуха? А ещё что можешь?
– Хочешь, – Дрон плюхнулся на диван рядом с Кукурузиным, – могу слона.
Реальность прыгала от радости, колыхалась и танцевала.
– А … куда его здесь…
– А мы на пять минуток его телепортируем из Индии и всё!..
– Агату позовём?
– Нет!
И следующий взрыв хохота ударил в бок слона, невесть откуда взявшегося в тесной комнатке. Слон упёрся хоботом в дверь, а боками в стены и затрубил от страха. Виктор Евгеньевич алкаш заорал что-то за стеной, и через тройку секунд приоткрыл дверь… Спившийся технолог почти сразу захлопнул обратно, потому что он увидел всего зверя, и хобот слона стал «пробовать» его лицо.
Хохоту на диване не предвиделось конца. Слон тем же волшебным образом отправился домой, видимо, сочтя всё виденное эпизодом сна.