- Это традиция. – Нехотя пояснила гнома, снимая с себя ненужные уже очки с наушником. – Крипы – это не бездушные миньоны. Это настоящие души, пришедшие сюда вместе с богами. Это их рай: утром воевать с врагами, а вечером воскресать и пировать с богами.
- Я что-то такое слышал в своем мире. – Задумался маг. – Были у нас племена варваров, что во имя своего бога не щадили никого. Кажется, у них еще цель была – умереть именно в бою.
- Таких богов очень много. – Пояснила Ария, забирая очередную пластинку из стола. – Так что, вечером эти солдаты будут пировать рядом с нами. И платим за это мы. Так что постарайтесь заработать как можно больше денег в простых боях.
- Простых? – Округлил глаза Эндролир.
- Конечно. Вам нужно много сражаться, чтобы заработать денег и очков.
- А сколько именно? – Подозрительно прищурился я, ожидая очередного подвоха от недосказанности.
- Тысяч триста очков. – Задумалась лидер. – Ну и под сотню тысяч золотом.
- Сколько?! – Подпрыгнули все Троя из-за стола.
- Нам тут вечность торчать! – Начал возмущаться Маг. – Триста тысяч, по сотне за игру. Это же…
- Мы тут сдохнем… - Растекся по столешнице зеленокожий.
- Ну, удачи вам, мальчики! – Расплылась в чарующей улыбке Ария, маша на прощание ручкой.
- До вечера! – Послала мне воздушный поцелуй Гримли.
Легкое свечение, напоминающее телепорт на арене, окутало девушек. Всего несколько секунд, и мы остались одни, удивленно хлопать глазами друг на друга.
- И что теперь? – Пробубнил Эндролир, глядя на меня, как на последнюю надежду.
- Не знаю. – В тон магу отозвался я.
- Аха-ха! – Залился хохотом Мар. – А как мы выбираться отсюда будем?! Аха-ха!!!
- Выбираться??? – Еще сильнее удивились мы с человеком, мгновенно превращаясь в меловые статуи.
- Мы же не знаем, что делать!!! – Продолжал смеяться жаб, схватившись за живот, и едва не падая на стол.
Мы так и сидели, не в силах понять, как теперь выбираться из божественного закутка. Внутри не было ни единой двери или чего-то подобного. И что делать, если вдруг кому-то захочется ускользнуть в отдельную кабинку… Ну да, не надо о плохом. Для начала нужно определиться, как нам быть и что делать.
Очки с наушником так никто и не снял. Но сейчас эти приспособления оставались всего лишь безделушками. Никаких текстов, никаких дополнительных голосов. Всё, что сейчас нужно было, исчезло вместе с Арией.
- Прекрати! – Зарычал я на Мара.
Целитель не смог вовремя остановиться. Зеленокожее создание довело себя до такого состояния, что уже не могло дышать. Тело открывало рот, стараясь заглотить воздух сквозь смех. И это не могло не раздражать. Причем Эндролир уже был готов самолично придушить нашего бравого саппорта, припоминая ему утреннее вылизывание. И об этом человек не забыл поведать самому Мару.
- Гад ползучий! – Рыкнул маг, подпрыгивая со стула и тут же замер на месте как изваяние.
- Ты чего? – Переполошился и я, позабыв о смеющемся земноводном.
- Положи руку на стол! – Восторженно прошептал Энодролир.
- Да? – С изрядной долей недоверия переспросил я, опасливо вытягивая ладонь вперед.
Честно говоря, ничего путного в голову не приходило. Что такое могло скрываться в обычном с виду столе, что позволяло управлять технологиями далеких миров? Это как пугало, так и интриговало. Меня всегда интересовало что-то новенькое. Отчасти при жизни это и притянуло меня к девочке, предложившей новую жизнь взамен скучному полубожественному существованию. И это же любопытство сгубило. Нечего было так часто выходить к людям.
- Я пошел! – Восторженно воскликнул человек, окутываясь голубоватым светом.
Я впервые видел, как кто-то переносится на арену. Все предыдущие разы мы отправлялись все разом. И выглядело это не столь эффектно, как со стороны. Голубоватый свет, разительно отличающийся от того, который переносил на улицу, был наполнен более первобытной силой. Создавалось ощущение, что маг уходит на войну. Хотя он ведь и правда уходил на войну. Пусть и небольшую, но войну.
Я впервые видел, как кто-то переносится на арену. Все предыдущие разы мы отправлялись все разом. И выглядело это не столь эффектно, как со стороны. Голубоватый свет, разительно отличающийся от того, который переносил на улицу, был наполнен более первобытной силой. Создавалось ощущение, что маг уходит на войну. Хотя он ведь и правда уходил на войну. Пусть и небольшую, но войну.
Я с открытым ртом смотрел, как человек растворился в свечении, отправившись в свое первое самостоятельное приключение на арене, и не мог понять, как так получилось. Если бы, зазевавшись, не прикоснулся к столешнице, так и продолжал бы соображать, что да как делать.