– Привет, Элия! – радостно выпалил Связист и жалобно спросил: – Ну теперь-то уже можно есть?
– Можно, – рассмеялась принцесса, кивнув приятелю.
Энтиор моментально оказался на ногах и, склонившись перед своей стради в глубоком поклоне (так принц не кланялся даже Лимберу), запечатлел на тыльной стороне ее запястья вежливый поцелуй. Элия опустилась в кресло, с помощью магии мановением руки налила себе горячего шоколада из пузатого керамического кувшинчика с заклятием сохранения тепла, вдохнула божественный запах, сделала пару глотков и спросила:
– Ну и во что вы влипли?
Вместо ответа вампир обвел будуар взглядом и слегка выгнул бровь.
– Говори спокойно, на моих покоях постоянная защита, – фыркнула Элия и взяла воздушный пирожок с начинкой из печенки, рубленого яйца и зелени.
– И еще какая, – протянул Связист с полным ветчинными рулетиками ртом и невольно поежился.
– Все действительно очень серьезно, дорогая! Поверь, я никогда бы…
– Энтиор, к делу, – попросила принцесса и риторически вопросила у себя самой: – И почему только я не ушла в миры сразу после того как разгребла всю гору проблем, которую свалил на меня любимый папа?
– Ты чувствовала, что я приду, чтобы пасть к твоим ногам с мольбой о помощи, – ответил Энтиор и, налив себе бокал красного вина, начал рассказ, машинально отщипывая виноградинки с грозди лунника, украшавшей громадное блюдо со свежими фруктами, и складывая их себе на тарелку. – Видишь ли, любимая, некоторое время я являюсь адептом Темного Братства.
Связист икнул от удивления, только сейчас уяснив, кто конкретно его заказал, сцапал для утешения сразу три пирога покрупнее и налил себе шоколада.
– Некоторое – это сколько? – иезуитски уточнила Элия, одновременно дирижируя левитирующими ложками, накладывающими салаты на ее тарелку.
– Около четырехсот лет, – скромно признался вампир, опустив длинные черные ресницы на ледяную бирюзу глаз.
– Как неосмотрительно, – неодобрительно поморщилась богиня логики.
– Прежде никогда членство в этом ордене не доставляло мне неприятностей. Я считал его своеобразной игрой, невинным развлечением для своей темной сути, – попытался оправдаться бог.
– Сколько сети ни плестись… Четыреста лет назад меня еще не было рядом, чтобы вовремя напомнить: ты от кончиков клыков до последней пяди кишок принадлежишь Лоуленду и не имел права вступать в сделки, потенциально опасные для семьи и мира. Ладно, шлепать тебя по заду все равно поздно. Что стряслось?
– Возникла серьезная проблема. Вчера мне дали задание, которое я не в силах выполнить, но и признать невозможность его выполнения я тоже не могу. Ты права, стради, гнев Братства будет сокрушительным, его карающая длань обрушится на меня, мою семью, мой мир…
– Хватит, дорогой, не паникуй раньше времени. В чем конкретно состоит поручение?
– Убить Связиста, – точно, кратко, по существу вопроса ответил вампир.
– Давно пора было Суду Абсолюта запретить эту организацию как подрывающую устои мироздания, – мстительно заметила Вольная Сила. – Это ж надо, чего удумали, вандалы, убить меня! Такого замечательно, такого уникального и вообще красивого и любимого!
– Зачем Темному Братству смерть Сил? – задумалась принцесса, даже поставила чашку и на секунду отложила серебряную вилочку.
– Я не думаю, что они четко понимали, на кого именно мне надлежит открыть охоту, но если я не смогу справиться с заданием, это не сочтут смягчающим обстоятельством, – ответил Энтиор, отправив в рот одну виноградинку, прокусив ее нежную кожицу острым клыком и медленно выдавив сок языком. У принца совершенно не было аппетита из-за нервных переживаний. – Я и сам-то понял, кто жертва, только когда увидел воочию.
– Тогда почему ты решил, что дичь – Связист? Возможно, здесь какая-то ошибка? – нахмурилась богиня.
– Исключено. Вот, посмотри, стради. – Вампир извлек из кармана книжицу-портрет и передал Элии.
Принцесса приняла вещицу из темного металла, раскрыла ее, глянула на переливающееся изображение и пораженно выпалила:
– Энтиор, драгоценный мой, ты слепой болван!
– Но… Но почему? – опешил вампир от такого открытого оскорбления из уст любимой сестры, знающей о его тонкой организации и чувствительной душевной структуре. – Я могу поклясться, на портрете изображен именно Связист. Даже эти странные переливы, наверное, отражение его бестелесной формы.
– Потому что это не портрет, а Карта Колоды Джокеров! – воскликнула Элия, пристукнув кулачком по подлокотнику кресла.
– Что-о-о?!! – в два голоса воскликнули мужчины.
– Какой Колоды? – весьма заинтересованно уточнил Связист, опустошая разом полкружки с шоколадом. – Что за дичь про Джокеров? Это же легенда!