Инра готова была рычать от досады.
Все эти труды и сборники — это ведь то, что они с Тейром больше двух месяцев искали! Тыкались среди стеллажей наугад, словно авантюристы находили драгоценности среди кучи хлама. Они потратили на это столько сил, так часто могли попасть под подозрения, а теперь…все эти книги находились прямо перед Инрой — только руку протяни.
Нельзя.
Словно в насмешку — стой и смотри, как твою главную цель прячут под семью замками. И да, решение ректора обосновано, теперь до сведений не доберутся хаоситы или любопытные студенты, решившие поиграть в детективов. Вот только Фрей тоже теперь к ним путь закрыт!
Ну что за невезение?! Один удар за другим…
Инра отвернулась, чтобы не наделать глупостей. Взгляд поймал спину Амелис в читательском зале, та привычно обложилась книгами… и совершенно непривычно спала, положив голову на скрещенные на столе ладони. Инра нахмурилась. За все время, она не видела Амелис спящей ни разу. Настолько вымоталась?
Женщина подошла было ближе и даже протянула руку, чтобы мягко разбудить и отправить отсыпаться, вот только…
«Что вы можете сказать о местоположении Амелис Йорх прошедшим вечером?» — как наяву раздался голос де Вира.
В памяти снова всплыли все странности. Необычное поведение. Почти истерика на балу, а затем — отрешенное спокойствие… которое на педсовете сменилось на волнение. Амелис не свойственны перепады эмоций. Что стало их причиной? Смерть студента или…?
Инра не хотела думать о плохом. Не хотела подозревать подругу в убийстве, но паранойя брала свое и прогонять настойчивые мысли с каждым разом становилось сложнее. Амелис была хорошим человеком и не заслуживала такого отношения.
Единственный способ избавиться от переживаний по этому поводу совсем — проверить. И Амелис ведь так удобно спит, библиотекарь занят, на странные действия Инры никто не обратит внимание. Особенно, если перестраховаться специальными чарами…
Инра сглотнула.
Дрогнувшие пальцы сложились в нужный знак, активируя заклинание проявления сути. Все, что скрывала Амелис магией ли или косметикой подсветится на теле магией. Инра присела, внимательно рассматривая ее грудь… Никаких извращений, просто это единственно известный способ выявить хаосита.
Вздох облегчения вырвался сам собой.
Ничего.
Ничего на груди Амелис не оказалось. Она не имеет отношения к темным богам и их культу, как же замечательно!
Напряжение медленно отпускало. Инра выпрямилась, развеяла собственные только что чары и аккуратно потрясла Амелис за плечо. Та не сразу проснулась. Приподняла слегка голову, щурясь на яркий свет из окна и посмотрела на Инру.
— Что… что случилось? — хрипло пробормотала Йорх.
— Кого-то погребли под собой знания, — весело хмыкнула Инра, кивая на стопки книг.
Амелис выпрямилась, невольно охая. Все же сон в неудобном положении — такое себе удовольствие.
— Я пыталась разобраться с одной задачкой, — потерла лицо Йорх, придвигая к себе раскрытый талмуд по артефакторике. — Но пока не выходит.
Инра присела на соседний стул и оперлась на столешницу локтем.
— Может, прогуляешься? А лучше поспи по-человечески в кровати, на тебя смотреть больно, — бледный вид Амелис и залегшие под глазами тени действительно вызывал сочувствие. — Отдохнешь и решение найдется. По себе знаю.
— В твоих словах есть смысл, — улыбнулась Амелис слабо и вздохнула: — Поскорее бы закончилось это расследования, никаких сил нет очередь свою ждать…
— Тебя еще не вызывали?
Йорх покачала головой.
Так. А вот это странно. Если проректор ее подозревал, почему в первых рядах не вызвал?
— А тебя? — полюбопытствовала она, вяло закрывая книгу.
— Вызвали, но я мало что могла прояснить, — поморщилась Инра. — Весь вечер настойчивый ухажер преследовал, не до окружения было…
— Повезло-о, — зевнула Амелис.
— Не то слово, — отвела взгляд Инра.
Дни потянулись вереницей, рутина постепенно сглаживала острые углы, расслабляла напряженные плечи студентов. Страх не исчез совсем, как и горечь потери. Как ни старался ректор убедить своими выступлениями юных магов, что в Академии магии безопасно, что барьер на ней цел и даже усилен, что постороннему проникнуть внутрь невозможно и больше инцидентов, подобных Иллириону, не повторится — студенты не верили.
Они отсылали письма родным, получали в ответ посылки защищенные родовыми заклятиями, увешивали себя перстнями и брошами. А те, чьи хранилища были лишены подобных ценностей, заказывали артефакты у мастеров. Седьмой курс артефакторики разом завоевал невиданную популярность, потеснив на пьедестале боевиков и некромантов. Целители же — у кого руки из нужного места росли, по словам Литориэля — неплохо заработали на успокаивающих бальзамах и средствах от бессонницы.