– Сесилия, подойдите ко мне, – позвал он ее. – Вы не находите, что это…
– О, да, это бюстгалтер. Приблизительно размер С или даже D. Красивый, если грудь в отличной форме, то это великолепное украшение. Я бы с удовольствием такой носила, но я, увы, не богиня.
И Лингфилд полностью погрузился в созерцание лежащего на столе ветхого лифчика с тусклыми почерневшими от времени камешками. Сессилия, тем временем, взяла телефоны и планшеты и раздала Максу и Барту. Марлен свой не взяла, даже не взглянула на итальянку, продолжая потягивать шампанское. Это был уже ее третий бокал. Стюард работал безупречно, пополняя бокал едва только шампанское оставалось на самом донышке.
Мануччи, впрочем, никак не расстроилась игнорированием со стороны Марлен, и просто положила белый айфон на барную стойку рядом с ней. В салоне яхты висела тишина.
Барт уткнулся в свой планшет и производил манипуляции с карточкой. Макс, сидя в паре метров от него, пытался заглянуть в экран и понять что там происходит. Заметив, а скорее почувствовав напряженный взгляд друга, пояснил.
– Перевожу деньги на свой счет, чтобы потом неприятных сюрпризов не было.
– На свой счет? – напряженно спросил Макс.
– Ну да, я что-то про твои счета ничего не знаю. Или у тебя есть?
Макс только грустно промычал и перевел взгляд на Мануччи. Та, расположилась в кресле неподалеку от Лингфилда с длинным узким бокалом и уткнулась в свой телефон.
– Кто этот слетевший с катушек, – Макс подбирал слово, – коллекционер древностей? – спросил Макс, поскольку он не пил, а в телефоне не оказалось ничего интересного, симка была новая, купленная в Германии, и никто этот номер не знал, а почты не было. Очки же оказались сломаны. Мысль промелькнула только об одном коллекционере, которого он знал, не считая одноклассника собиравшего спичечные этикетки.
Лингфилд, с трудом отвлекся от созерзания амулета:
– Да вы его знаете, я полагаю. Он же вас, как я понимаю, нанял в Петербурге на поиски в Михайловском замке.
– Виктор? – Макса это как-то не удивило: не видел трупа – значит, может оказаться не мёртвым.
– Вы думали он погиб? – весело спросил Лингфилд. – Многие так думали. Но судя по всему Виктор решил сделать из этого веселый розыгрыш.
– Виктор жив? – перспросил Барт.
– Ваш любезный знакомец, Виктор, помешался на Византищине, Москва – Третий Рим и прочее. И теперь выкалывает всем глаза, воображая себя Василевсом. Я, к счастью, во все его безумные планы не посвящен. Если долго смотреть на безумие, то безумие начнет проникать в тебя.
– Он и убил Рачовски, – Барт скорее утверждал, чем задавал вопрос.
– Когда мы покидали Петербург, он был нормален, – сказала Марлен.
– И мертв, как мы думали, – пожал плечами Барт. – Что-то я раньше не замечал у Виктора стремления к лишению зрения.
Барт потер глаза.
– Так было покушение или нет? – поинтересовался Макс.
– Покушение было, его организовал любовник вашей жены, Масимо, – сказал Лингфилд.
– Бывшей жены, – поправил Макс.
– Подробностей я не знаю, но Виктора это похоже здорово разозлило.
– Точнее сказать, покушение стало толчком к беспределу, – уточнила Марлен.
– Виктор был ранен, но большей раной оказалась душевная. От разочарования, что амулет улетучился из рук. Он следил вами всюду. И он очень хочет иметь амулет. А может и еще что-то. И сейчас он рядом, – продолжил Лингфилд. – Найти вас без маячка в трусах чуть сложнее, но не думаю, что у нас есть еще хотя бы полдня. Так что, я попрошу вас сойти на берег. Рекомендую в Лидо ди Йезоло. Там тоже полно туристов, и там вас будут меньше всего ждать. Оттуда можете добраться до Триеста. И в Словению. Вот там то точно никто искать не будет. А мы отправляемся через 10 минут.
– Вы уничтожите амулеты? – напряженно спросила Марлен.
– Нет, зачем же, – улыбнулся Лингфилд.
– Но вы же сами говорили, что Орден хочет уничтожить нехристианские артефакты.
– Орден хочет, – с нажимом на слово Орден, заметил англичанин. – А я не хочу. Я так много усилий приложил, чтобы их отыскать. Зачем же мне уничтожать. Весь амулет теперь мой.
Макс боковым зрением уловил небольшое движение в другом углу комнаты. Сесилия уже не занималась телефоном. Ее взгляд стал жестче и пухлые губы дернулись от какой-то не самой приятной мысли. Он встала и подошла вначале к барной стойке и взяла бутылку шампанского, налила очередной бокал Марлен (та даже кивком не поблагодарила), а затем с бутылкой направилась к столу англичанина. Сессилия расположилась почти за спиной охранника Густаво.