– Ты передай Светке, что эта вещь не моя, я её уже отдал.
Макс тут же понял, что угадал, и мгновение спустя, увернулся от последовавшего удара и ответил серией. Даже зацепил.
Барт заорал. Бешено и непрерывно. На Макса навалились еще двое. Один оказался простой, как чугунный утюг – получил в пах и стоял в сторонке шипел. Барт всё орал и наскакивал на нападавших, от него отмахивались, но держался он неплохо. Барт делал много резких движений, иногда нелепых. Вертляво прыгал, да так шустро, то уследить за ним было трудно, те то что зацепить. Прекрасный отвлекающий фактор.
Второй большой пропустил из-за этого удар в голову, сел на землю и глубоко вздыхал, ничего не понимая. С небольшим оказалось сложнее. Наконец, Макс сбил его с ног, оседлал, занес руку для удара.
Крик Барта прекратился, он стоял и вытирал кровь с губы.
– Что всё? – спросил Макс.
– Ну, давай-давай, – сквозь зубы прошипел поверженный.
Через эти слова пробежало воспоминание.
– Серёга? Давно ты в хулиганы подался? Или спаррингов захотелось?
Когда-то Макс встречался с Сергеем на татами, даже занимались в одном клубе.
– Макс?
Макс слез, помог Сергею подняться.
– Ну, рассказывай.
– Что рассказывать?
– Сначала меня интересует, что ты на меня накатил? – улыбнулся Макс.
– Мы здесь сидели с ребятами, бухали. Подходит такая… цаца. Предложила денег, сказала, что ты отнял у неё шкатулку, которая дорога, как память, что алименты не платишь, что ещё и последнее забираешь.
– На. Скажешь, что разобрались. Но шкатулки нет.
Сергей недоуменно взял деньги.
– Тебе не пришло в голову, что бедная овечка платит хорошие деньги за наказание прежнего мужа? – ухмыльнулся Макс.
– Неа… – Сергей сплюнул. – Как живешь-то?
– Видишь, – улыбнулся Макс. – Бывшая жена хулиганов нанимает, чтобы меня поколотить. А шкатулка не моя. Отдал я её. Только Светка посчитала, что ей это причитается.
– А алименты, что не платишь? – лукаво поинтересовался Серёга.
– Не с чего, – ухмыльнулся Макс. – Я не работаю сейчас.
– Значит, не зря сцепились, – хохотнул Серега.
– Значит, не зря…
– Извини, не разобрался…
– Разобрался, – Макс улыбнулся и хлопнул Сергея по плечу. – Как сам-то?
– Из спорта ушел, когда колена на соревнованиях рассыпалось. В охране перебиваюсь.
– Я вот тоже, везде и нигде, – выдохнул Макс.
Оклемались двое больших, подошли.
– Знакомьтесь ребята, это Макс. Кореш мой, – сказал Сергей.
Макс поздоровался с бывшими соперниками.
– Там к тебе эта поднималась… Света… проверяла дома ли ты.
– Понятно, – Макс помрачнел подумав: «Перевернула небось всё».
– Ладно, счастливо, – и они с Бартом пошли.
– Вот гады!
– Кто? – Макс с удивлением уставился на Барта.
– Люди. Хоть бы одна сволочь вышла. Все сидят по своим норкам!
– А-а-а… А я вот, кстати, думаю, что не за деньги они к нам подкатили.
– Да? С чего такие выводы?
– Думаю. Спят они со Светкой. Слишком слабая сказочка: подошла цаца, заплатила. Хлипкая историйка. Соврал Серега.
– Может, ты и прав… У тебя чувства к жене остались?
– Не знаю… Вспоминаю о хорошем. Вроде родной человек. Но в основном думаешь о ней – холод, пустота межгаллактическая. И жизнь ее личная – теперь не мой вопрос…
– А ты боец, – Барт с восхищением похлопал Макса по спине.
– Ты тоже ничего, – улыбнулся Макс. – Только техника немного странная.
– Моя, – самодовольно заметил Барт. – С вкраплением теквондо, бокса и джиуджицу.
Шаг 8. Работа для кладоискателя
Дома было всё перевёрнуто.
– Твою мать! – резюмировал Макс беззлобно, он понял это ещё внизу, да и привык к выходкам жены.
– Holy shit, – подтвердил Барт.
Макс зашел в комнату мамы. Там не было явного беспорядка, но было понятно, что что-то искали. И даже понятно что. Причем искала явно Светка.
На столе лежала записка.
«Максим! Отдай Свете то, что должен. Ты итак ничего не делаешь для семьи, ещё и скрываешь доходы.
Уехала на дачу к тетё Наде, приеду, поговорим.
Мама».
Начинались выходные.
– Да, у тебя жена штучка ещё та.
Макс глянул на Барта.
– Я это… – развел руками Барт, – метафорично. Штучка – коробочка – женщина с загадкой. А вообще обожаю стерв. С ними всегда интересно. Много неожиданностей. По-моему это очень возбуждающе…
– И много у тебя их было?
– Кого?
– Стерв.
Барт расхохотался.
– Я их только сейчас так начал классифицировать. И чисто гипотетически они возбуждают.
– Ничего хорошего, – вздохнул Макс. – Она еще и жадна, как обнищавший миллионер. Причем жадна избирательно, на себя ей ничего не жалко. Не знаю градус ее стервозности, но вот градус жадности в ней велик.