Макс с Бартом освободили проход, а боец спустился в подвал. «Минус один, – подумал Макс. – уже справится с оставшимися легче. Хотя не известно, что за фрукты этот серошляпый и мохнатый колобок.
– Максимушка, – начал сероглазый, – я же предупреждал, что надо соглашаться! Теперь Виктор уже не расплатится с вами! Мертвые не могут расплатиться. Или это твоя афера с Сергеем?
– Мне не до игр, – отозвался Макс благожелательно.
Мохнатенький, откатился к столу покачивая взлохмаченными патлами, почесывая бороду, тем подкатился к Барту забрал у него бутылку виски, и ретировался к столу.
– Сереженьку мы все равно нахватим со шкатулочкой, но вот вопрос, мне нужна вторая шкатулочка.
– Какая вторая? – изумился Барт с настороженностью глядя за телодвижениями мохнатого.
– Какая-какая, которую вы нашли в потолке. Я заплачу хорошие деньги, чего уже не сможет сделать Виктор.
– А что с ним? – поинтересовался Барт.
– Завалил его ваш Сереженька и охранника одного завалил. Похоже, что при плохом раскладе повиснет это дело на вас. Но есть и хорошие новости. Мы сейчас едем к вашему тайничку и меняем вещицу на деньги. И вы будете свободны и беззаботны с деньгами и мы от вас отстаем.
– А какие гарантии? – поинтересовался Барт. Макс напряженно думал.
– Ну, какие гарантии? Моё слово, – пожал плечами серошляпый.
– Что-то я не уверен, что ваше слово не помножено на ноль, – хмыкнул Максим. – Мне нужны железные гарантии.
– Железобетонные, – хихикнул серокостюмный. – А вас Барт я даже не знаю чем заинтересовать, могу предложить поработать на моих хозяев. Ведь вы же охотник. Вам интересны всякие атрефакты.
– С этим хмырем, – Барт кинул взгляд на мохнатого, – я работать не буду. И оставь мой вискарь.
Шерстяной комок булькнул виски:
– Я же говорил.
– Значит, – весомо проронил сероглазый, – придется вас…
Что придется с ними сделать, Макс не понял, потому что возникла Марлен, направив пистолет на серошляпого.
– Обожаю запах напалма по утрам, – произнесла она.
Ствол охранника дернулся, Барт тут же повис на его руке.
Макс сделал то, что ему хотелось очень давно. Вырубил сероглазого прямым правым в челюсть. Серый костюм сложился в одном углу, а шляпа отлетела в другой.
Вторым четким ударом в висок отправил в нокаут охранника, который за мгновенье до этого отшвырнул Барта к стене.
– Уф, ну всё, – зло бросил Барт, поднимаясь и наступая на шерстяной клубок, – я же сказал – не пей мой вискарь! Макс двинь ему, чтобы не повадно было!
Макс рубанул ладонью по шее наглому хмырю и тот сполз под стол.
– Уходим. Вниз. – скомандовал Макс.
– Что там со вторым? – спросил он Марлен.
– Я его электрошокером…, – у нее дрожали губы и руки ходили ходуном.
– Сматываем, – Барт первым скатился в подвал.
Макс повел их, не заходя на второй уровень, они нырнули за рыцаря и побежали по подземному ходу.
Шаг 33. Запертый
Не прошли они и сто метров, как Барт их остановил.
– То, что мы действительно ищем, все еще на месте.
– Если ты помнишь, то сообщаю: сокровища ушли, – заметила Марлен.
Макс начал догадываться, его тоже грызло чувство незавершенности.
– Ты хочешь сказать, что наша находка – это бутафория? Для отвода глаз?
– Да-да-да, и еще раз да!
– Нас будут искать, – сказала Марлен. – эти сейчас очнутся и кинутся за нами.
– Вряд ли они сунутся сюда – не знают тайны проходов, – заметил Макс. – Но времени у нас не много. – Хотя насколько я понимаю, этот лохматый толстяк охочий за виски – бывший руководитель поисков, может, это он снабдил директора знаниями о проходах.
– Гетц его зовут. Мерзейшая личность. И вряд ли он успел что либо обнаружить. И потом, Гетц сторонник разрушающих поисков. Здесь всего одна решетка сдернута, не в его манере. Гетц разкурочил бы все! – сообщил Барт. – А Павлуша наш, скорее всего – актер другого театра.
– Но решетка все же была сдернута.
– Это не его масштаб. Если бы он искал, то превратил новую игрушку бы в хлам!
– Какую игрушку? – не понял Макс.
– Образно говоря, – улыбнулся Барт.
– Ты знаешь где искать? – спросил Макс.
– Комнат сколько на втором уровне? – жадно спросил Барт.
– Восемьдесят четыре… – Макс начал догадываться.
– И в третьей комнате мы нашли ларец. То есть восемьдесят семь, а должно быть восемьдесят восемь! По идее…
– А если сам ларец – комната 88?
– Нет, вряд ли, – задумался Барт.
– Ты хочешь сказать, что этот ларец – бутафория?
– В нем тоже сокровища, но основные – в этом постаменте! Комната 88 и есть этот постамент.