– Фотографий нет, фото жалко, теперь они точно знают, что у нас есть.
– Тряханут старика, он им сдаст все.
– Зря ты так, старик крепкий, через лагеря прошел, – обиделся Барт.
– Сдаст, не сдаст все равно все понятно… Прости, Барт. Это я не подумавши. Леонидыч, действительно, классный.
– Мальчики, я ничего не понимаю, – проговорила Марлен.
– Некогда сейчас, Барт объяснит по дороге у него хорошо получается. Поехали! – сказал Макс.
Когда они прыгнули в дожидающееся такси, Барт воскликнул:
– Ну, почему все так происходит!
– Потому что – потому, – пресек словоизлияния барта Макс.
Барт мгновенно все понял, что при водителе не стоит ничего говорить и приложился к бутылке, которую он забрал из инженерного замка. И скривился так, будто поцеловал лягушку.
Это была не лягушка, это был волос.
– Вот гад! Я же говорил ему не трогай мой вискарь! Что за мерзкий мужик! Мало ты ему треснул.
– У тебя к нему стойкая ненависть, – заметила Марлен. – Я бы могла сказать: «Хочешь об этом поговорить?», но боюсь ты меня пошлешь.
– Эээ, может быть, – хохотнул Барт, после глотка виски ему стало чуть лучше. – Он нечистоплотен как снаружи так и внутри. Стоило своими рученками взять бутылку, тут же волос оставил. Тьфу!
– Похоже он тебе сильно насолил, – сказала Марлен.
– Он насолил всем, кроме меня. Если не считать, что он покушался на мой виски. У меня возникла физическая к нему непереносимость, и все происходящее с ним подтверждает мое к нему отношение.
– И какое у тебя к нему отношение.
– Меня от него тошнит, как от плохого пойла. И фамилия у него мерзкая будто комок шерсти – Гетц.
– В общем Паразит Паразитович, – усмехнулся Макс. – А Гетц – это имя или фамилия?
– Это диагноз. Всё не хочу больше он нем разговаривать! – и Барт откинулся на сидении. Через минуту он спал. Видимо, беготня последних суток его доканала.
Макс вспомнил про очки дополненной реальности. Он одел их и вставил один крошечный наушник, крепившийся на душке, в ухо. Маленький прозрачный экран в правом верхнем углу предложил произнести команду.
– ОК, очки, проложи дорогу до Пулково.
На экране появилась карта города с проложенным маршрутом, прямая зеленая линия по Московскому проспекту. И время в пути – полчаса. Пока Макс думал, чтобы еще заставить сделать очки, на экране появился значок трубки. Входящий звонок. Неизвестный номер.
– Ок, очки. Ответь.
В наушниках раздался металлический и низкий голос.
– Привет Макс. Это Ангел.
– Чего у тебя голос нечеловеческий? – спросил вместо приветствия Макс.
– Я же Ангел, а не человек, – в его механическом голосе сложно было различить эмоции. – Теперь ты всегда сможешь со мной связываться. Только произнеси мое имя. И я пригожусь. Мне же надо отработать свои двадцать пять процентов.
– Я согласие не давал.
– Здесь пахнет большим кушем. Макс, не жадничай. Без меня у вас ничего не выйдет. Я способен почти на все.
– Десять процентов.
– Двадцать
– Пятнадцать и закончили.
– ОК. Пятнадцать.
– А откуда ты знаешь русский, если ты из Лос Анджелеса.
– Есть русские друзья. Они тоже хорошо торгуются.
– Раз ты такой дорогой специалист, скажи, за нами есть погоня? И что говорят менты по поводу смерти Виктора? Нас еще не ищут.
– Пока не ищут. Пока на их частотах только ругань, что шишку завалили, и никто не знает почему.
– Не забудьте выкупить бронь. Это можно сделать только в кассах. Не on-line. Чтобы имена не светить через интернет.
Марлен прислушивалась к разговору Макса. Ее мир в который уже раз давал серьезную трещину. У нее была работа, но она ушла к чокнутому олигарху. Его убили, чуть не убили ее. Теперь от в такси в аэропорт с полузнакомыми людьми. Бежит из страны. И главное, тот, кто так странно много знал о том ней было, что с ней есть, и что с будет, кто вытащил ее из лап таблеточной смерти, тот кто говорил, что у нее будут дети, оказался охотником за сокровищами, работающим за пятнадцать процентов. И, вероятно, все что говорил ей, просто средство для достижения своих корыстных целей. Что ж, ей не привыкать. Но сейчас времени для рефлексии почти не было. Сзади в России остались смерти, впереди сокровища. Кто бы ни был Ангел, впереди будет интереснее. И, все же, почему он так написал про детей?
Шаг 36. Она прекрасна, как Хаят
К аэропорту Барт очухался и выглядел абсолютно трезвым и свежим, будто приехал из отпуска. Среди множества людей можно было говорить практически беспрепятственно.
– Пока мы не выкупили билеты, нам нужно решить несколько организационных вопросов. – сказал Макс. – Барт, расскажи Марлен что считаешь нужным, ты у нас актер разговорного жанра.