Болтовня Ангела мешала наслаждаться обществом красотки. Да плевать ему было на то, что там что-то она подправила, добавила, убавила. Это все не имело никакого значения. Перед ним стояла красивая молодая женщина, которую он страстно желал, и в голове вертелись фантазии даже как именно.
Итальянка сделала полшага к Максу, и у него сбилось дыхание.
– Я надеюсь, Вам будет интересно посмотреть на наше новое приобретение, Мы его еще не выставляем, но Вам, как ценителю искусства, я бы показала. Мне очень важно Ваше мнение.
Она улыбнулась, развернулась в полоборота и поманила его пальцем. Когда она шла, Макс не мог отвести взгляда от покачивающихся бедер. Плавная походка действовала на него как маятник гипнотизера.
Макс даже готов был стать истинным ценителем искусства, и прочитать для этого какой-нибудь искусствоведческий буклет. Может. даже два.
Тут на экране очков появилась стрелка, показывающая на крутые изгибы бедер Монуччи и маловыдающиеся бедра девушки на фото двадцатилетней давности. Надпись гласила «Ягодичные имплантаты. Клиника доктора Рейвана в Лондоне. 57000 фунтов».
Макс сорвал очки и засунул в карман. Его достали завистливые вопли айтишника! Он только и может, что порносайты взламывать и наслаждаться отфотошопленными картинками. Таких красоток в реальности у него никогда не было и не будет.
Шаг 19. Находки в силиконовой долине
Сессилия подошла к двери без надписи в дальнем зале галереи, людей здесь почти не было, набрала код и вошла в небольшую комнату. Максу показалось, что это рабочий кабинет. На стеклянном столе стоял белый моноблок, стены были заставлены в книжными шкафами, только вместо книг там стояли, лежали, валялись, тысячи глянцевых журналов. У одно из стен стоял белый диван несимметричной формы, выглядящий крайне модно и современно. Картины, о которой говорила итальянка, нигде не было. Макс даже обрадовался. Значит его ожидания были верны, его ждет встреча с работой лучших пластических хирургов.
Сессилия, закрыв дверь, включила музыку. Кабинет заполнили красивые итальянские серенады.
– Я из Неаполя, – промолвила она, чуть смущаясь. – Вы мне простите мою слабость к неаполитанским мелодиям.
Она подошла почти вплотную к Максу и зашептала. Макс с огромным трудом заставил себя слушать ее слова, а не то, как звучит ее шепот.
– Если говорить громче, то нас могут услышать. Вы выключили свои очки? Я не хотела бы, чтобы то что я сейчас скажу было записано и передано кому-либо.
Мак молча достал очки из кармана и начал на нужную кнопку.
– Что Лингфилд сказал про ваших конкурентов?
– Что они скоро будут здесь, что будут более подготовлены в следующий раз, – также прошептал он.
– Они уже здесь. И это он сообщил им, где вас искать.
– Они работают на Лингфилда? – Макс был не сильно удивлен.
– Нет, они работают на себя. Но наш Бальи умеет манипулировать людьми. И они делают то, что надо ему. Он вам не доверяет. Он боится, что вы не захотите возвращать амулеты в Орден, а эти искатели ценностей с радостью ему продадут. Ему легче заплатить им с гарантией, чем самому организовывать слежку, погоню за вами.
– Я ему тоже не доверяю, – зло произнес Макс.
– Последние события показали, что в вас есть потенциал. А у них потенциала стало меньше.
– Что вы имеете в виду?
– Лингфилд знает про Капитолийский холм, – продолжила итальянка, игнорируя вопрос. – Его люди уже ищут амулеты на Форуме и музеях. Мне он сказал, что вы ловко запутали Гетца и Рачовски, с этим Шекспиром, но он все понял.
– Нашли?
– Конечно нет, – усмехнулась она, – иначе с вами бы разговаривали по-другому. Наш почтенный Бальи очень хочет, чтобы амулет был найден. Не важно кем, самому не получилось найти, теперь думает, что получится у вас.
– Да кто он такой! – не выдержал Макс.
– У Ордена очень серьезные покровители. И задачи Ордена далеко не только те, что официально заявляются. Вам не приходило в голову, почему во главе католического ордена стоят люди из страны реформаторской церкви.
– То есть?
– Вы что, не знаете, что в Англии основная религия не католицизм? – с удивлением спросила Сессилия.
По правде говоря, Макс этого не знал. Тут бы Барт, конечно, не помешал, а то выглядеть перед прекрасной дамой полным идиотом совсем не хотелось. Он попытался промычать что-то, но итальянка продолжила.
– И Лингфилд и великий магистр приняли католицизм не так давно. До этого они крестились в англиканской церкви.
– И что?
– Вас это правда не удивляет?