Диана развернулась, перестала тянуть Китти и замешкалась. Экскурсовод что-то говорила, школьники слушали, не обращая внимания на двух подруг и незнакомца. В парке было многолюдно, но посетители, которые еще пару минут назад стояли рядом, теперь отдалились и разбрелись, будто массовка, освободившая сцену. Диана, как преследуемая соколом голубица, внезапно поняла, что свобода бескрайнего неба коварна и скрыться негде.
— С какой планеты вы прилетели? — мужской голос, прозвучавший у нее за спиной, был приятным, речь и дикция выразительны.
От неожиданности Диана вздрогнула и обернулась. Незнакомец стоял в паре метров, давая понять, что намерен соблюдать приличия. Вблизи взгляд его казался острым, но тон был мягким:
— Меня зовут Дионис. Сожалею, если напугал вас.
— Я… мы вовсе не испугались, — быстро ответила Диана, но по улыбке мужчины поняла, что он не поверил в ее смелость.
— Просто мы вас не знаем, — задорно вставила Китти.
Мужчина приветливо посмотрел на нее и сказал:
— Зато я знаю вас. Вы Европа, которую похитили с ее тайного согласия.
— Мне нравится это имя, — слегка флиртуя, согласилась Китти.
Дионис вежливо кивнул и перевел взгляд на Диану.
— А вы Кора, вашего согласия обычно не спрашивают. Очевидно, поэтому вы так напуганы, — он поднял руку и указал на скульптуру сокола. — Посмотрите на эту птицу.
Жест этот был скорым, но Китти успела заметить на левой руке незнакомца два темных пятнышка. Диана послушно повернула голову и не увидела, как Дионис подошел ближе.
— Вы приняли меня за хищника и почувствовали себя жертвой, — он коснулся ее руки чуть ниже локтя.
Диана невольно отстранилась, проследила за жестом Диониса и заметила черное кольцо на его правой руке. Китти, слегка завороженная плавными манерами мужчины, очнулась и поспешила на помощь:
— Вы пожирали нас взглядом, а потом хотели преградить нам путь, — в тоне ее прозвучало больше заинтересованности, чем упрека.
— Милая Европа сочла мою настойчивость за преследование.
— Это одно и то же, — бойко возразила Китти.
— Позвольте не согласиться, — мягко возразил Дионис. — Настойчивость вращается вокруг очарования загадки, стараясь преодолеть кокетливое «нет», и лишь после прямого недвусмысленного отказа превращается в преследование. Вы не прогоняете меня, значит, моя настойчивость вам нравится.
— Самую малость, — озорно улыбнулась Китти.
— Ах, что за прелесть эта Европа, — ласково глядя на нее, сказал Дионис, — как мило она умеет подать себя с приправой пряной и пикантной.
— Легкое кокетство украшает девушку, — смело заявила Китти, — поэтому скажу вам честно: да, я немного кокетничала. Совсем чуть-чуть.
— А я нет, — тихо сказала Диана.
— Вы говорите чистую правду, — моментально согласился Дионис, — кокетство, это удел тех, кто хочет понравиться, а вы обладаете даром располагать к себе с первого взгляда, — он вновь коснулся, на этот раз ее плеча и отвел руку, исполнив жест восхищения: — Ваша красота ангельская, но в городе падшего Ангела не видна.
Диана, не зная, как лучше реагировать на комплимент, промолчала и сделала вид, будто не почувствовала прикосновения Диониса. В разговор вновь вмешалась Китти:
— Почему вы спрашивали, откуда мы прилетели? Вы инопланетянин?
— Европа приняла меня за сумасшедшего, — Дионис покачал головой. — Быть заподозренным в умопомешательстве, это участь того, кто видит истину: женщины — существа неземные. Как еще объяснить то, что ваш способ думать и чувствовать совсем иной? Почему ваше тело отличается от моего? Откуда в вас эта плавная грация?
— Не знаю, — весело отмахнулась Китти, — это так естественно. Зачем об этом думать?
— Оставьте этот труд тем, кто вынужден карабкаться к истине, которую вы с рождения носите в себе, — Дионис вновь ласково тронул плечо Дианы. — Прошу меня извинить, я не сразу догадался, что вы принцесса. Свечение… видите ли, сейчас оно слабое, потому что рассеяно мощным оберегом. Вас выдала особая поступь.
Диана попыталась возразить, но тон мужчины казался искренним, поэтому перечить ему вовсе не хотелось. Вместо отпора в ее вопросе прозвучал робкий интерес:
— О чем вы говорите?
— Какой из нимф речных или лесных дриад, дана и сладость губ, и этот влажный взгляд, и золото волос, окутавшее плечи?15